Минус четыре по Цельсию (СИ)

- Они очень близки с Сашей… - пожимаю плечами я. - Беспокоится, наверное…

- Как там, кстати…

Я понимаю, о чем он. О чем все хотят знать, но боятся произнести вслух…

- Пока нормально, - говорю я… - Нинель… Мама хочет ее свозить к дяде Мише в Америку… На всякий случай, пускай там посмотрят…

- Оу!..

Семен удивлен такой заботой, и я не вижу смысла что-то от него скрывать.

- Я просил ее об этом. Очень. Как сейчас прошу вас. Давайте сделаем так, чтобы Сашенька… хоть немного порадовалась…

- Без проблем, Сереж… Конечно…

Он смотрит куда-то мимо меня, и я, повернув голову, следую за его взглядом.

Грамотно зашнурованные ботинки – моя школа… Черные лосины идеально облегают длинные, стройные ножки. Серый теплый свитер заманчиво бугрится в районе груди. Волосы, роскошной копной распущены по плечам. Удивленная, немного смущенная улыбка. И эти сумасшедшие, искрящиеся, сверкающие жизнью глаза. Не захочешь – залюбуешься. Ну а если захочешь…

- Всем приветики…

- Здравствуй, красавица, - Авер само обаяние и галантность.

А у меня нет слов… Стою, пялюсь как дурачок… И вспоминаю, как целовал ее всю…

- У нас смена составов, как в хоккее, - ерничает Семен. – По просьбам трудящихся, ты теперь катаешься с Сережкой…

- Ой, классно как!..

Сашка подпрыгивает на чехлах от радости, на одном месте, как ребенок и хлопает в ладоши.

- Прошу, так сказать, любить и… - хихикает Авер.

Он не успевает договорить. Сашенька делает еще один осторожный шаг, и я подхватываю ее под локти. Она кладет мне руки на грудь и смеется.

- Буду любить, - обещает она, и добавляет шепотом, – уже люблю…

И две влажные изумрудные стрелы одновременно вонзаются в меня, раня мое сердце и разрывая душу.

 

- Так, ну что, - Артур барабанит пальцами по бортику, - что вы там решили с Нинель Вахтанговной по контенту?

Отвожу глаза и поджимаю губы.

- Лутц-тулуп, четверной тулуп и триксель, - без воодушевления говорю я.

Артур кивает.

- Не удалось, значит…

Я качаю головой и раздраженно пожимаю плечами.

- Не надо напрягаться, - передразниваю я интонации Нинель, - тебе хватит, лучше синица в руке чем снова утка под кроватью…

Клей, не сдерживаясь, смеется, весело глядя на меня.

- Вот ни разу не смешно, - обиженно надуваюсь я, поворачиваясь к нему спиной и облокачиваясь о бортик.

- Ну она же права, Сереж, - он высовывается справа от меня, навалившись локтями на перила. – Сезон промежуточный, выкаблучиваться не перед кем, Европа так вообще, хоть не едь, смотреть не на кого… На мире все те же только в профиль – Юзик, Яшка, Чанг… Есть правда твой дружок Васька Калинин, но он вообще-то молодой еще. Резвости много – опыта мало…

- А Щедрик? – не глядя на него выкладываю свой аргумент я.

- Щедрику, Серж, до тебя, как… Ты меня прости, конечно, - усмехается Артур, – но тут уже я могу обидеться… За такие сравнения.

- Я видел, как он приземляет четверной сальхоф, - упрямо не сдаюсь я. – И флип…

- Ну и что? – он треплет меня по голове и трясет за плечо. – Слушай… Мы же с тобой не первый год знакомы, верно? Можно сказать, выросли здесь вместе…

Я смотрю на него исподлобья. Ну, предположим, я здесь и вырос. А он… Хотя, за те пять лет, что Артур работает с Нинель, можно сказать, что он тоже вырос. Из некоего бывшего фигуриста-неудачника в самого востребованного хореографа в мире… Ладно…

- Ну… да… - соглашаюсь я.

- Вспомни, - предлагает Артур, - я тебя хоть раз обманул? Или подвел? Или заставил делать на льду не то, что нужно. Было такое?

Качаю головой.

- Не было. Я вам всегда доверял. И…

- Продолжай, - он поощрительно кивает.

- И доверяю…

- Вот, - он удовлетворенно улыбается. – А раз ты мне доверяешь, то подумай вот о чем. Ты уверен, что то, что ты там видел в Ютьюбе, эти квады Щедрика, что Федин вот так вот возьмет и выкатит это все прямо сейчас, в этом сезоне?

- Ну… Э-э-э… - до меня потихоньку начинает доходить.

- Миша, и Афанасий Иванович, - проникновенно говорит Клей, - очень хотят попасть на олимпиаду в Китай. И даже что-то там героически выиграть. Уверяю тебя, раньше времени стрелять из пушки по воробьям никто из них не станет.

Как все просто, оказывается… Ну вот почему так?.. Иногда, мне приходится чувствовать себя таким глупым бараном…

На дальнем от нас краю льда дядя Ваня Мураков наслаждается дрессурой молодняка, гоняя мелких в хвост и в гриву по прыжковым элементам. Мелюзга визжит, пищит и активно постигает нелегкую науку.

- Артур Маркович, - говорю я, - раз уж мы заговорили о доверии… Я хотел спросить…

- Спрашивай.

- Вы знали, что Нинель Вахтанговна, тогда, в Корее, специально меня… придержала?

Он спокойно смотрит на меня. Кивает.

- Знал. Это решение было принято сразу после короткой программы…

Я стараюсь не нервничать.

- И вы… Были согласны с этим…

Артур отвечает не сразу. Размышляя, он опускает голову и смотрит на лед.

- Да, - говорит он наконец. – Это сейчас уже не имеет значения… И утешение для тебя слабое… Ваня… Иван Викторович был против. Но главный тренер настаивала… И я ее поддержал.

Еще один кусочек пазла…

- Но… Почему, Артур Маркович?.. – Я волнуюсь. Боюсь услышать не то, что хотел бы…