Мёртвое сердце (СИ)

Зато ей понравилась История. Вечные войны, кровопролития, гоблины-гоблины-гоблины — всё это приводило Лили в восторг. И преподаватель-призрак особенно! Ни у кого не было полупрозрачного препода, это же почти как дух джедаев! Только не такой разговорчивый.

Астрономия прошла ни шатко-ни валко, Лили не любила вставать по ночам. А вот столь ожидаемых девочкой зелий не было, и это чертовски расстраивало. Она рассчитывала приготовить что-нибудь особенно-мерзкое, с участием лягушачьих лапок, какой-нибудь икры и другой тухлятины. Это тоже было бы волшебно, по-тёмному волшебно! Она бы даже могла посмеяться над котлом — так, как это делали три тёмные ведьмы из фильма.*

Первый урок зелий состоялся через полтора месяца после начала занятий, и причиной этой задержки оказалась таинственная болезнь не менее таинственного преподавателя. Ребята постарше удивлённо (а иногда и злорадно) разводили руками: за Снейпом, как говорили они, такого обычно не водилось. Кого бы из учеников ни спрашивала Лили о загадочном Снейпе (не гриффиндорцев, конечно), ответ всегда был до ужаса однообразен: пусть профессор и был невероятно неприятным в общении, но преподом он был толковым, что подтверждало то, что за его карьеру ни один из учеников не провалил ни СОВ, ни ТРИТОН. И да, болел он действительно впервые. Но вот лодыри его не любили, это точно.

У девочки все эти тайны вокруг одного-единственного человека вызывали только нездоровое любопытство и приятную щекотку где-то в животе. С чего этот неуязвимый профессор вдруг так неожиданно свалился, подкошенный болезнью? Старшекурсники говорили, что, как и всегда, Снейп присутствовал на распределении первачков. Он был мрачен, зол и раздражён, а значит чувствовал себя просто великолепно, хоть и выглядел не лучше, чем только что выкопавшийся вампир. После распределения, как отмечали слизеринцы, — Снейп был их деканом, — зельевар выглядел так, будто ему в самое сердце вогнали осиновый кол, если продолжать аналогию с упырями.

Но на завтрак он собирался как обычно: пришёл в гостиную Слизерина, раздал указания старостам, пошипел на своих «любимчиков» и ушёл в Большой Зал. Там, не дойдя до стола преподавателей, свалился буквально через пару шагов после арочного проёма.

Лили примерно догадывалась, что это за таинственный профессор — наверняка тот, что подсказал ей и Эвансу дорогу. Но уверенной она не была и хотела удостовериться в собственной теории.

Любопытство и желание волшебницы увидеть таинственного профессора дошли до того, что девочка, упав в коридоре или получив небольшую царапину или занозу, на всех парах мчалась в больничное крыло, надеясь хоть одним глазком посмотреть на Снейпа. К несчастью, если зельевар и обретался в лазарете, то лежал или за плотной белой ширмой, или и вовсе в другой комнате. Лили оставалось только разочарованно гипнотизировать кучу ширм и закрытые двери, пока мадам Помфри, школьная медсестра, обрабатывала пахучим зельем девичьи коленки.

— А что с профессором Снейпом? — спросила однажды Лили, совсем утомившись бегать по коридорам в поисках новых ссадин.

Даже вечно невозмутимый Эванс уже начал странно на неё посматривать, что уж говорить про других обитателей замка?

— Что, не терпится, наконец, сварить парочку зелий? — фыркнула мадам Помфри, аккуратно промокнув длинную царапину тампоном с зельем. — Не болтай ногами, дорогуша. У тебя же ещё не было зельеварения, верно?

— Не-а! А как вы это поняли?

Мадам хмыкнула:

— По твоему желанию всё и так понятно. Профессор Снейп известен своей… специфической манерой преподавания. И некоторой, хм, несправедливостью, особенно в отношении представителей факультета Гриффиндор. Держи.

Лили взяла сахарное перо и принялась с умным видом его грызть.

— Это ничего. А если он мне вдруг навредит — Эванс его убьёт. У меня хороший брат.

— Ну, думаю, до этого дело доводить не стоит, — легкомысленно заметила медсестра, пригрозив девочке пальцем. — К тому же, мне отчего-то кажется, что он не будет тебя обижать.

— Да? Это хорошо.

Лили доела перо, спрыгнула с кушетки, вытерла пальцы об юбку и с любопытством посмотрела в сторону приоткрытой двери. Медсестра послала девочке странный взгляд.

— Да, хорошо. Побудь тут немного, ладно, дорогуша? Мази нужно дать впитаться, сама знаешь, а затем я дам тебе микстуру, — увидев, что первокурсница скривилась, мадам хмыкнула, — ну-ну, всё не так уж плохо.

— Она отвратительная!

— Зато полезная. Мне нужно отойти на некоторое время, так что, юная леди, я надеюсь на ваше благоразумие. Ничего тут не трогать!

Кивнув, Лили постаралась придать своему лицу как можно более серьёзное и сосредоточенное выражение, что у неё наверняка не вышло. Приоткрытая дверь буквально манила её. Какое везение! Ни одной ширмы и открытая в святая святых дверь! И вообще, зачем ей трогать какие-то скучные разноцветные склянки, когда можно, наконец, попытаться найти таинственного профессора и утолить собственное любопытство!