Мёртвое сердце (СИ)

Получив в ответ невразумительное блеяние, Снейп назвал первую фамилию. Где-то позади со своего места вскочил обливающийся потом гриффиндорец и промямлил что-то нечленораздельное.Снейп скривился, но назвал следующего по списку. Обрадованный ребёнок, принадлежащий факультету «храбрых», максимально осторожно уселся на своё место, стараясь не произвести ни одного лишнего звука вроде скрипа или слишком громкого вздоха.

— Эванс.

Лили передёрнулась и встала со своего места вместе с братом. В конце концов, фамилии у них одинаковые.

— Здесь, — произнесла она почти не дрожащим голосом. — Оба, — добавила она, чуть подумав.

Как этот профессор Снейп не был похож на её таинственного профессора Северуса! У Снейпа даже взгляд был другой: мрачный и тяжёлый, как могильная плита. Никаких звёзд. Девочка даже не могла представить улыбку Снейпа, хотя её, — её? — Северусу, определённо, она бы пошла.

— Мисс Эванс и мистер Эванс, — Снейп откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — И у кого же из вас до сих пор нет имени?

— У моего брата, сэр, — с готовностью откликнулась гриффиндорка. — У меня есть.

— Прекрасно, мисс. А голос у вашего брата имеется? Или его постигла та же участь, что и его имя?

— Имеется, сэр. Только Эванс очень не любит разговаривать.

— Думаю, для моих уроков ваш брат сделает исключение. Не так ли, мистер Эванс? Мистер Эванс!

Эванс сфокусировал взгляд на преподавателе и даже немного улыбнулся, тогда как его сестра нахмурилась. Голос мальчика звучал ужасно хриплым, когда он тихо сказал:

— Конечно… сэр.

Лили тихонько выдохнула, и с разрешения преподавателя села, дёрнув брата за рукав.

— Всё в порядке? — неслышно спросила она у Эванса.

— Да, — неожиданно ответил мальчик. — Думаю, мы поладим.

— Почему?

В тот раз он не ответил, неопределённо пожав плечами. Понадобилось ещё полторы недели, чтобы брат Лили сформулировал, наконец, свою мысль:

— Он забавный, — сказал как-то Эванс после очередного урока зелий.

— Ты про что? — не поняла тогда Лили.

— Ты спрашивала, почему я думаю, что мы поладим, — сказал Эванс, медленно собирая свои вещи со стола. — Он забавный.

Снейп вёл свои уроки с чувством: постоянно шипел на гриффиндорцев, расхаживал по классу, точно важная летучая мышь, и безбожно гнобил всех, у кого руки не были заточены под варку зелий. Лили и Эвансу действительно доставалось не так много, как другим; стоит отметить, что Лили профессор старался вообще не замечать, а когда он смотрел на девочку, то в его глазах мелькала то ли усталая обречённость, то ли что-то другое, но такое же тёмное и пропитанное безысходностью. Так как полтора месяца занятий ученики пропустили, расписание у них немного изменилось, и зелий стало в два раза больше, что радовало только некоторых слизеринцев.

Гриффиндорцы, услышавшие реплику Эванса, посмотрели на мальчика почти с суеверным ужасом, тогда как его сестра задумчиво кивнула.

— Да, мне тоже так кажется. И очень много говорит, верно?

Эванс пожал плечами и взял девочку под руку. Лили повела его в сторону Большого зала. Судя по запахам, что наполняли замок, на обед было что-то совершенно потрясающее. Впрочем, к аромату жареного мяса и печеных овощей примешивался ещё один, отвратительный до дрожи.

Лили принюхалась и досадливо сморщила нос: так и есть, запах шёл от её брата.

— Тебе нужно заняться своими синяками. Теми самыми. Особенными.

Кивнув, красноволосый немного улыбнулся. Подобная забота со стороны его достаточно брезгливой сестры была ему непонятна, но достаточно… приятна.

— Да, займись этим сегодня же, — напутствовала его Лили. — Посидишь со мной за обедом?

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Эванс трескающимся голосом, погладив её по руке и пытаясь проявить некоторое участие.

— Кто-то, — с явной неохотой призналась девочка. — Близнецы Уизли.

В Большом Зале уже было не протолкнуться: голодные дети, намахавшись волшебными палочками, спешили восполнить недостаток калорий. Из-за Лили и её «излишней смелости» в выборе места за обедом, за столами началась практически свалка. Каждый сидел где хотел, собираясь скорее компаниями по интересам, нежели по цвету галстука. Сначала всё было невинно: садиться рядом рисковали только глубоко влюблённые парочки, да и те нервно оглядывались по сторонам, посекундно ожидая наказания от высших сил. Но потом ничего, все привыкли.

Лили так нравилось больше. А за своим столом можно и в праздники посидеть — новое правило директива школы, как-никак. Да и за столом Слизерина всегда было тихо и очень приятно, мисс Эванс очень нравилось есть среди воспитанных детей. Не то, что на Гриффиндоре, где каждый третий пытается побыстрее набить живот и убежать на поиски приключений!