Читаем Мир Дим полностью

– Следовательно, из нас двоих именно ты должен ответить первым, если мы хотим избавить твой ответ от влияния моего. И отвой ответ?

– …Так значит, мне нужно ответить на вопрос Бог ты или дьявол?

– Практически. Это возможность проверить правильность своего ответа, а сам вопрос звучит, я повторю, «Можно ли отличить Бога от дьявола?». Раз ты так хорошо во всём разобрался, то должен легко отличать одного от второго. И у тебя на это есть три часа.

– Но ты не похож ни на первого, ни на второго!

– А ты откуда знаешь? Ты кого-то из них видел?

– Нет, но я видел себя, ты выглядишь как я, а я ни на кого из них не похож.

– У меня другая позиция. Бог – это добро, а дьявол – зло, так?

– Допустим.

– Самое большое добро, что ты мог встретить на земле, сотворено человеком, следовательно, явись к тебе Бог, Он бы выбрал облик человека. Самое большое зло, что ты мог встретить на земле, сотворено человеком. Следовательно, дьявол бы тоже выбрал облик человека. А нет человека, который был бы ближе к тебе, чем ты сам. Так что мой внешний вид ещё ничего не говорит.

– То есть, явись ты кому-то другому, ты бы выглядел иначе?

– Вполне возможно.

– Ясно. Так а в чём моя выгода? Зачем мне играть?

– Будешь дольше жить.

– А я умираю?

– Технически, все кто живут, умирают. Просто ты немного быстрее. Ты болен.

– И это опасно?

– Смертельно.

– А что за болезнь?

– А это так важно?

– Конечно, мне нужны подробности, чтобы поверить в такое.

– Так ты можешь не верить. Это не принципиально.

– Если я не буду верить, то не буду играть в твою игру.

– И это твоё право. Как проснёшься, пойдёшь в больницу, выяснишь, чем болеешь, начнешь пытаться лечиться…

– А у меня получится?

– Кто знает.

– И давно я болен?

– Может быть несколько лет, а может я тебя только что сделал больным, – он сделал характерный щелчок пальцами, – чтобы придать игре дополнительного интереса.

– Так это ты сделал?!

– Я этого не говорил.

– Но и не отрицал такой вариант. К тому же, ты щелкнул пальцами, хочешь сказать, что эти события не связаны между собой?

– А ты хочешь сказать, что связаны? Может, мне просто резко захотелось размять пальцы?

– Очень похоже, что связаны.

– Можешь это доказать? Да и, по-моему, это не имеет особого значения.

– Не имеет?! А что тогда, по-твоему, имеет?

– Это всё варианты прошлого, которые при любом раскладе приводят к текущему моменту, а твой ответ – разветвляет будущее. Поэтому он и важен. И он важен для тебя, потому что подарит исцеление или не подарит. Сейчас уже не принципиально, как ты заболел. И ты даже не в курсе чем! Важнее то, как ты вылечишься.

– Если верить твоим словам.

– Да, именно так. Можешь не верить и не играть. Но представ, как будешь разочарован, когда поймешь, что я говорил правду.

– Мне нужно подумать.

Я сел на диван, взгляд застыл на привычном узоре на обоях. Последнее время я, и правда, чувствовал себя не очень хорошо и даже задумывался о своём здоровье, но чтоб прям такими серьёзными были проблемы, это похоже на шутку. Хотя с каждым моментом я всё больше сомневался в этом и накручивал себя.

– А если я дам неправильный ответ и проиграю, что будет?

– Ничего. Если проиграешь, то просто не выиграешь.

– Логично. Получается, я ничем не рискую.

– Да, но при этом рискуешь всем. Парадокс.

– Тоже верно. Хорошо, а я могу задавать тебе вопросы по этой теме? Или я должен посидеть, молча подумать и дать свой ответ?

– Спрашивать ты можешь что хочешь.

– И ты на все вопросы ответишь?

– Этого я не говорил.

– А какой же смысл задавать вопрос, если не уверен, что получишь ответ?

– Кто знает.

2

00:05.

Я смотрел на часы и думал о времени, которое неумолимо истекает. А в голове, как назло, ни одной подходящей мысли. Словно кто-то спросил, какой твой любимый фильм, а ты забыл все фильмы, что когда-либо смотрел. Поэтому снова чёрный циферблат электронных часов, на которых зелённым цветом высвечивается время. 00:05. Дима в чёрном сидел рядом и наблюдал, ненавязчиво, незаметно, и не факт, что заинтересовано.

– Тебе, рано или поздно, придется начать от чего-то отталкиваться в своих рассуждениях.

– Ты читаешь мысли?

– Может быть. А может у тебя просто такой растерянный вид, что всё и без этого понятно. Плюс, ты только то и делаешь, что смотришь на часы, и пока ты следишь, как уходит время – оно уходит.

– Ну ладно. Вот, ты весь в чёрном, это имеет значение?

– Возможно.

– Вот и мне так кажется. В моём понимании, раз в чёрном, значит ты ближе к дьяволу, чем к Богу.

– Значит, дьяволу достаточно одеться во всё белое, чтобы обвести тебя вокруг пальца?

– Похоже на то.

– Дифференциация по цвету очень ненадёжный способ найти ответ. Я, конечно, не настаиваю, но лучше поищи другой путь.

– Хорошо. Опять же таки, в моём понимании – Бог творит добро, дьявол зло.

– Неплохо, а что же творю я?

– Ну, пока ничего, по крайней мере, я ничего не видел.

– Тогда как тебе поможет эта информация?

– Не поможет. А какая информация мне вообще может помочь?

– Это риторический вопрос или ты ждешь, что я отвечу?

– А если второе, ты скажешь?

– Нет.

– Почему?

– В таком случае, я бы и ответ мог за тебя дать.

– То есть, помощи от тебя не дождешься?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза