Мир, который без меня. (Альтернативный гей-роман).Книга 3.

А ведь Джим прав. Вся жизнь Энди сошла Рою с рук. И жизнь Стива тоже. Все прошло сквозь жернова, перемололось и вернулось к исходному. Непреодолимому желанию быть рядом. Преодолеть Роя нельзя. Он — магнит. Полюс. Точка одновременного входа и выхода. Сколько бы ты ни сопротивлялся, преодолеть его невозможно.

„Вестерн салун“ до отказа набит посетителями. Пятница с маскарадной вечеринкой. Энди старается не смотреть в сторону балкона, где сталагмитовым изваянием застыла фигура Дава. Тот доволен. Взирает свысока на кишащий танцпол. Стоит, опершись, широко расставленными руками о перила. Царь царей. Парень напротив. Танцует в клетке на платформе. Энди не видит, как Смит глотает слюну. Он просто знает это. Полночь. Еще три часа изнурительно-однообразных движений, а после — Дав по требованию. Без перерыва. Пока парень еще разгоряченный и уставший. Тому так больше нравится.

Массовка выглядит брутально. В высоких сапогах на шнуровке, полицейских фуражках, грубых ремнях на груди крест-накрест и кожаных стрингах. Эдакие лоснящиеся мальчики, диктующие свою волю. Музыка в клубе тоже изменилась и теперь составляет набор тяжелых перевозбужденных ритмов. Новый арт-директор не зря рвет когти, а Смит не жалеет, что платит ему огромные деньги. Каждый из них знает, чего именно хочет. Клуб приносит небывалую прибыль, и вот уже несколько дней подряд Энди слушает бесконечные разговоры Дава о строительстве мотеля. Парню плевать и на клуб, и на мотель, и на арт-директора. У него одно желание — дотянуть до конца выступления, пережить липкие ласки Смита и провалиться в сон. Он вновь въехал в свою коморку, только в ней теперь ни кровати, ни шкафа. Просто подстилка на полу и коробки для одежды. Нет фотографий Роя и ключей на колечке. Неуютный неустроенный мир. Без души. Без вещей. Без надежды. Энди так проще. Не придется ничего терять и можно плакать ночами, потому что появились новые проблемы. Дженни не разговаривает с ним второй день. Мартин — третий. Даже Том махнул рукой и отвернулся. Парень пробовал объяснять, но они не понимают. Они даже не пытаются понять, а он боится. До чертей собачьих боится. Ничего не иметь, чтобы ничего и не терять. Он бы изжил в себе любовь, но она сильнее, и он продолжает любить. Любить Роя, Стива, Джен и Мартина. Любить Тиу и Дель, Джил и Капли Дождя. Он пытается отбиваться по кругу, выстраивать стену, но она рушится… вновь и вновь рушится. Ему теперь проще, потому что Рой прав. Проститутки бывшими не бывают. Во всяком случае, Энди это не грозит. Ремесло приносит деньги, и плевать, в конце концов, какое оно на ощупь. Все теперь занимает свои места. Все, кроме сердца парня. Оно не занимает, потому что все еще вынашивает в своих клетках Роя. Что-то там спорит между собой, что-то с чем-то не соглашается, и это беспокоит, потому что раскачивает все остальное.

— Ты не спрашиваешь, как дела? — начал Энди, застав Капли Дождя на лавочке.

— А что спрашивать? Звон и так слыхать по всей округе.

— Какой звон? — не понял парень.

— От бьющихся осколков твоей души.

— Да, черт с ней, с душой. Ненужный орган. Только место зря занимает.

— Отчего ж ты тогда плачешь ночами и воешь, уткнувшись в подушку?

Энди не ожидал.

— Сынок, — сказал шаман, понижая голос. — Мне не нужны слова, чтобы знать, что с тобой. Мне не нужно видеть тебя, чтобы слышать твои стоны. Ты наказываешь себя за то, что потерпел неудачу.

— Неудачу, — на одной ноте произнес парень. — Это не неудача, Джек. Это крах. Неудача – это, когда ты споткнулся и повредил колено, а я переломал позвоночник.

— Позвоночник цел, но ты упал и боишься встать, чтобы понять это.

— Не хочу я ничего понимать! Мне очень больно, Джек. Я пришел просить тебя о помощи. Раздели нас. Я сделал для него все, что мог. Теперь он выживет и без меня.

Капли дождя не ответил. Вынул откуда-то кусок грубой веревки. Энди следил за стариком, не понимая, почему тот молчит.

— Знаешь, что это? — спросил шаман, растягивая перед глазами парня концы веревки. — Это твоя жизнь. Смотри, сколько нитей переплетено, чтобы она стала прочной.

Энди ничего не понял. Он продолжал смотреть, как старик завязывает на ней узел, вновь растягивая концы.

— Это – то, что ты сделал со своей жизнью, когда появился он.

Старик соединил концы веревки, связав их еще одним узлом.

— Если сможешь развязать, я смогу разделить вас.

Он скомкал веревку и, отдав Энди, вновь заворожено уставился на горизонт. В движениях парня скользило раздражение и нетерпение. Поскорее развязать узел. Что тут сложного? Пара мгновений, и все будет кончено. Каплям Дождя не надо поворачивать голову, чтобы видеть, как Энди замер. Он не верил глазам, стараясь осознать, что только что произошло. Он не мог найти связанные концы. Круг с одним узлом, как ювелирное кольцо с камнем. Как это возможно, ведь только что…

— Попробуй развязать хотя бы этот узел, — не поворачивая головы, попросил шаман.

Энди подчинился, хотя и понимал, что это невозможно.

— Но, как?