Читаем Мир Лема: словарь и путеводитель полностью

«Необходимо сделать несколько сот тысяч таких совместных записей так как мы должны зарегистрировать все изменения, происходящие в его чувствительных нервах (поверхностных и внутренних сенсорных системах) и в нервах мозга (то есть записать сигналы, поступающие от сенсорных клеток кожи и мышечных проприоцепторов, а также от органов вкуса, обоняния, слуха, зрения и равновесия)». — Сумма технологии

«А уж так называемое проприоцептивное (глубокое) мышечное ощущение обмануть не удастся — надо либо действительно отправить человека на орбиту, либо признаться в собственной несостоятельности». — Тайна китайской комнаты. Фантоматика

«Впрочем, и занятия плаванием можно будет имитировать соответствующими программами, причем сами импульсы, адресованные чувствам и проприоцепторам, окажутся, наверняка, недостаточными, поскольку различные силы (например, силы Кориолиса, а также сопротивление, которое оказывает вода пловцу или воздух при свободном падении) надо будет дополнительно точно усиливать управлением микроскелетов, вшитых в костюм с электродами». — Тайна китайской комнаты. Фантоматика

ПРОСПЕКТИВНЫЙ — (от лат. prospectus — вид) предвосхищающий, связанный с какой-либо будущей ситуацией, рассматриваемый в аспекте последствий:

«Data processing началась с самой простой первобытной самоорганизации, или жизни, а затем продолжилась в молекулярной шкале авторепликаторов; из них появился генетический код, который изменялся миллиарды лет, пока не получил тот потенциал проспективной развивающейся силы, породившей и амеб, и динозавров, и нас, а мы, в свою очередь, уже в макрошкале, вначале ПРОВОДИМ data processing в компьютерной среде, где очищенная от телесного груза информация с информацией скрещивается и где информация преобразуется с такой скоростью, которую жизнь «сама» бы не развила». — Тайна китайской комнаты. Человек и машина

ПРОТЕОМИКА — от имени греческого божества Протея, известного своей изменчивостью:

«Сегодня на смену геномике приходит протеомика, и мы уже имеем дело не только с прочитанной впервые консорциумом Celera Genomics картой генома, которую я недавно повесил у себя на стене; теперь следует выяснить, каким способом отдельные гены взаимодействуют друг с другом (почти как буквы в словах и предложениях, которые вместе со знаками препинания создают новое единство), и на что они способны в перспективе». — Молох. Вместо послесловия. Повторение сказанного

ПРОТИСНУТЬСЯ СКВОЗЬ ИГОЛЬНОЕ УШКО — символ задачи, решение которой выглядит нереальным, выражение восходит к цитате из Евангелий (Матфей 19:24, Лука 18:25) «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в царство небесное»; существует версия, согласно которой «верблюд» возникло в результате ошибки переписчика, вместо омонима «канат», однако на смысл это не влияет, причем христианством в его дальнейшем развитии тезис был отринут:

«На гиперболической при этих наших обстоятельствах нам предстояло протиснуться сквозь игольное ушко». — Дознание

«Мы возникли, прошли — история нашей звезды, затем планеты, биогенез и эволюция — через многочисленные «игольные ушки», и, тем самым, девять миллиардов лет, отделяющих возникновение газового протосолярного облака от возникновения Homo Sapiens, можно прировнять к гигантскому слалому, в котором не остались обойденными ни одни ворота». — Созидательный принцип уничтожения (Мир как Холокост)

ПРОТЯЖЕНННОСТЬ и ПЛОТНОСТЬ — свойства атмосферы, недооценка которых вызывает аварии при посадке:

«Неизвестно, были ли испорчены в момент приближения тормозящие двигатели, или путники просто недооценили протяженности и плотности нашей атмосферы, — но только их корабль быстро раскалился добела от страшного трения, создаваемого сопротивлением воздуха». — Астронавты

«В расчеты вкралась ошибка. Они не прошли над атмосферой, а ударились о нее. Корабль врывался в воздух с грохотом, от которого у них лопались барабанные перепонки». — Эдем

«Значит, оставался шар-зонд. Это очень простое устройство — резиновый тонкостенный баллон, пустой, свернутый так плотно, что похож на копье, с алюминиевым покрытием, чтобы лучше был виден. Не всегда можно доверять показаниям аэродинамометра, и если надо узнать, вошел ли корабль в атмосферу и нет ли разреженного газа прямо по курсу, то пилот выстреливает зонд, а тот, надувшись автоматически, мчится, чуть обгоняя ракету. Он виден как светлое пятнышко даже в пяти-шести километрах. Попадая в газовую среду, пусть очень разреженную, шар от трения разогревается и лопается; значит, пора начинать торможение». — Патруль

ПРУРИТАЛЬНЫЙ — от prurience (англ.) — непреодолимое желание, зуд, похотливость:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Четвертое, расширенное и дополненное издание культовой книги выдающегося русского историка Андрея Фурсова — взгляд на Россию сквозь призму тех катаклизмов 2020–2021 годов, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся, как в мире, так и в России и в мире за последние годы. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Нарастающие массовые протесты на постсоветском пространстве — от Хабаровска до Беларуси, обусловленные экономическими, социо-демографическими, культурно-психологическими и иными факторами, требуют серьёзной модификации алгоритма поведения властных элит. Новая эпоха потребует новую элиту — не факт, что она будет лучше; факт, однако, в том, что постсоветика своё отработала. Сможет ли она нырнуть в котёл исторических возможностей и вынырнуть «добрым молодцем» или произойдёт «бух в котёл, и там сварился» — вопрос открытый. Любой ответ на него принесёт всем нам много-много непокою. Ответ во многом зависит от нас, от того, насколько народ и власть будут едины и готовы в едином порыве рвануть вперёд, «гремя огнём, сверкая блеском стали».

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика