Читаем Мир Налы полностью

Я лихорадочно стал ощупывать сумочку, где хранились документы. Это был скорее жест отчаяния, я прекрасно понимал, что ничего там не найду. Паспортов в сумочке действительно не оказалось. Я их потерял.

В груди что-то оборвалось – хоть реанимацию вызывай. Я бухнулся на колени. Как же так? Что за помутнение рассудка? Как я мог так налажать?

Нала, игравшая на стене, почувствовав мой душевный раздрай, мяукнула и спрыгнула вниз – утешить.

– Ты меня прости, – сказал я и взъерошил ей загривок. – У папули сегодня денек не задался!

Постаравшись успокоиться, я глубоко передохнул и принялся припоминать, где могли остаться паспорта. Я был уверен, что, если восстановить цепочку событий, все прояснится. Но эти неудачи просто выбили меня из колеи. Я никак не мог собраться с мыслями. «Может, я их выронил дорогой? Или их украли? – думал я, оглядывая место нашего ночлега. – Да ну! Звучит слишком уж невероятно!»

Следующий час по праву можно назвать самым напряженным за все мое путешествие.

В таких ситуация разум иногда может сыграть с вами злую шутку и показывать вам один за другим разнообразные сценарии вашего личного апокалипсиса. Сначала я посмотрел короткометражку, как я запрашиваю в консульстве Шотландии в Турции новый паспорт. Второй раз за год, между прочим. Что они обо мне подумают? Идиот – вот что они подумают! А здоров ли психически этот парень – вот какой вопрос будет читаться на лицах сотрудников консульства. Следующая короткометражка была про Налу. Что будет с Налой? На кого ее оставить, если я буду вынужден лететь в Великобританию? И что с ней будет, если вернуться в Турцию не получится?

Впервые за все путешествие мне захотелось сдаться. Червь сомнения начал точить меня. Может, все это неспроста? Может, это знак? Продолжать путешествие не стоит? Все равно последние месяцы я плетусь как черепаха! Такими темпами Данбар увидит мое возвращение на перегруженном барахлом велике, когда мне стукнет шестьдесят!

Мало-помалу я сбросил с себя остатки уныния. Да, я попал в переплет, но это не конец света. Неприятности случались, случаются и будут случаться, и со всеми я справлюсь. Я нашел через Интернет ближайшую гостиницу и забронировал номер, даже не потрудившись узнать стоимость. Мне нужно было сесть, успокоиться и решить, что делать дальше.

Должно быть, мой ангел-хранитель этим утром все-таки решил обратить на меня внимание: километр пути от строительной площадки до гостиницы я преодолел без происшествий и проколотых колес. Через полчаса я уже был во дворике гостиничного здания на склоне холма. Местечко напоминало деревню: скромные домики и оливковая роща. В то же время был и бассейн, и кафе под открытым небом.

Кругом ни души. Женщина за стойкой регистрации, кажется турчанка, от всего сердца поприветствовала нас на английском и представилась как Сирем. Она тут же устремилась к Нале. Пока Сирем ворковала, поглаживая Налу, подошел мужчина. Средних лет, длинные волосы и красивый загар. Он тоже обратился к нам на английском, но уже с акцентом. Оказалось, что Джейсон родом из Австралии.

Стандартная процедура с предъявлением паспорта при регистрации превратилась в нестандартную. Вероятно, я с большим жаром принялся рассказывать про свои злоключения: Сирем тут же усадила меня, поставила передо мной армуду с чаем и успокоила:

– Не волнуйтесь, мы вас не выгоним.

– Где вы останавливались вчера? – спросил Джейсон.

– На заброшенной строительной площадке.

Джейсон удивленно посмотрел на меня и задал еще один вопрос:

– А позавчера?

– Вот, – ответил я, доставая счет из хостела в Измире.

– У них наверняка сохранился в базе ваш паспорт, – сказала Сирем. – Сейчас позвоню им.

Повторив еще раз «не волнуйтесь», она скрылась в кабинете за стойкой регистрации.

Мы немного поболтали с Джейсоном. Он рассказал, что гостиница открылась совсем недавно. Выстроили ее с нуля за пару лет из природных материалов: дерево – для каркасов домов, солома и глина – для стен.

Джейсон и Сирем выращивали овощи, оливки, а также пекли хлеб, пытаясь быть независимыми. Я слушал Джейсона с открытым от удивления ртом. Но он просто сразил меня наповал, когда начал показывать развешенные по всем стенам фотографии кошек в рамках. Выяснилось, что у них живут бездомные животные, в том числе и бродячие собаки.

У меня от сердца отлегло. Если мне и предстоит вернуться в Великобританию за паспортом, то оставить Налу теперь есть кому. Лучше места, чем у Джейсона и Сирем, не придумаешь! Своим ласковым приемом они мгновенно расположили меня к себе.

В номере я распаковал вещи и немного поиграл с Налой. Она всегда облегчала мои страдания. Я включил камеру и погонял Налу по комнате, а затем нырнул под кровать, пока она не заметила. То высунусь, исподтишка щелкну по носу или по уху, то спрячусь. Стоило мне только появиться, как Нала сразу переходила в режим дикой кошки, бешено крутила хвостом и пыталась цапнуть меня за руку. Ну что за умора!

Я как раз сел писать сообщение сестре, что опять попал впросак, но тут появилась Сирем. Она широко улыбалась.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии