Мир Налы

Самый верный способ оценить всю красоту Каппадокии – увидеть ее с высоты птичьего полета. Именно поэтому подъем на воздушном шаре там популярный вид туризма. Каждое утро на рассвете над долиной поднимается и проплывает множество шаров с туристами. Быть в Каппадокии и не увидеть такие красоты – сожалеть всю оставшуюся жизнь! Я нашел контакты какой-то местной турфирмы и связался с ними. К моему изумлению, они оказались среди моих подписчиков и предложили бесплатную прогулку, при условии, что Нала полетит со мной. Идея мне не понравилась: громкие звуки пугали Налу до чертиков. Как она перепугалась тогда на пароме в Санторини! А эти гигантские, оглушительно ревущие горелки на шарах точно сведут ее с ума! К разочарованию сотрудников турфирмы, я отказался от их предложения. Хоть они и пытались меня переубедить, я остался тверд в своем намерении. Ну уж нет! Такому страху Налу ни за что не подвергну! Лучше уж полечу, как все, – за деньги.

Спустя несколько дней я поднялся ни свет ни заря – в 4:30 утра – и отправился на площадку с воздушными шарами. По пути нервничал: как я там буду на такой высоте? Да еще и среди толпы!

Мои опасения оказались напрасны: прогулка на воздушном шаре была незабываемой. Сотни разноцветных шаров в предрассветном небе, одновременно голубом и розовом, выглядели невероятно. В очередной раз я убедился, что не зря покинул Данбар.

Через неделю я поймал себя на мысли, что в Каппадокии засиделся, и поехал дальше – к берегам Черного моря в Грузии. Двигаться с черепашьей скоростью, конечно, здорово, но иногда не мешает ускориться и побыть немного зайцем! Не внять предостережениям Дэвида и Линды было бы верхом глупости.

Перед тем как пересечь границу с Грузией, Налу нужно было показать ветеринару. В клинике меня ждали хорошие новости. Похоже, неделя отдыха пошла Нале на пользу. Когда я попросил врача осмотреть язвочку, он ловко приподнял ей губу, пожал плечами и сказал:

– Ничего не вижу.

– Да ладно! – воскликнул я, не веря своим ушам.

Наклонившись поближе, я не обнаружил и намека на язвочку.

Затем ветеринар обследовал Налу и сказал:

– С ней все в порядке. Видно, что вы ревностно печетесь о ее здоровье.

Я с облегчением выдохнул: ничто не омрачало моего дальнейшего путешествия. Но рисковать Налой я больше не собирался. Впереди нас поджидал еще один горный участок, и я задумал преодолеть его на автобусе. Хватит с нас солнечных ударов.

Автобус отходил с вокзала города Сивас в десять утра. Накануне ночью, преодолев несколько километров, я добрался до места и уселся на остановке дожидаться отправления. Нала спала, а я тем временем развлекал себя как мог. Наконец часы показали десять утра. Автобус не появился. Через полчаса, через час – тоже ничего. Я огляделся: людей нет, двери закрыты, только окошко маленькой будки кассира, открывшейся около девяти, распахнуто настежь. Я подошел и поинтересовался, где автобус. Оказалось, я невнимательно посмотрел в расписание: автобус отправлялся в десять вечера.

Ну приехали! Еще одиннадцать часов ждать!

Что ж, бывало и хуже. Ничего не оставалось, как идти и фотографировать Сивас. А если утомлюсь, то вздремну в том маленьком сквере!

Нагулявшись, к вечеру мы вернулись на уже знакомую нам скамейку вокзала. Вскоре показался и видавший виды автобус. «Идеально было бы проснуться на Черном море», – подумал я, предвкушая крепкий сон на мягком сиденье.

Водитель выбрался из кабины и открыл багажный отсек в нижней части автобуса. Помимо меня, была пара пассажиров, но только у одного из них оказался чемодан. Почти весь багажный отсек принадлежал мне. Десяти часов еще не было, поэтому времени разобрать велосипед у меня хватало. Я начал заталкивать тележку и сумки со снаряжением, но водитель моего рвения не оценил. Из криков я уловил, что автобус его и он сделает все сам. «Что ж, своя рука владыка», – подумал я и пошел занимать место, как вдруг услышал очередные вопли:

– Кеди! Кеди!

Нала тихо-мирно спала у меня в рюкзаке-переноске, и я никак не думал, что водитель заметит ее. Я вернулся к нему с немым вопросом на лице. Тот показывал на часть багажного отсека, огороженную сеткой, и настойчиво покрикивал: «Кеди! Кеди!»

Я и без словаря понял, чего хочет водитель. Черта с два соглашусь на это! Я принялся доказывать водителю, что никакой надобности ехать Нале в багажнике нет.

– Она спит, – сказал я, демонстрируя водителю рюкзак. – С-п-и-т! Крепко!

Но водитель ничего не хотел слышать. Тем временем подошел еще один пассажир. Он немного говорил по-английски. Выслушав меня, он объяснился с водителем и передал его слова:

– Кошка будет мяукать всю дорогу и донимать пассажиров, мешая спать.

Мне ничего не оставалось, кроме как бросить затею ехать на автобусе. Я принялся вытаскивать велосипед и снаряжение, а водитель, глянув на меня, лишь сказал:

– Твой выбор, приятель.

Как же я был зол! Я не поленился дважды проверить информацию, что Налу можно взять с собой в салон. И на вокзале, и в кассе мне сказали: «Можно, если кошка в переноске».