Мы начинаем работу с восстановления здоровья и самочувствия: Поля пьет витамины, налаживает график сна (сначала при помощи снотворного, потом и без него), учит себя есть как минимум два раза в день против прежних голодовок, когда она попросту забывала о еде или чувствовала тошноту, которая заставляла ее отказаться от обеда. Для всего этого ей приходится заново строить отношения с коллегами и начальством на работе, когда она отказывается от переработок, ссылаясь сначала на необходимость физиотерапии спины (это правда, она начинает такой курс и начинает заниматься самостоятельными упражнениями), а потом и на свою неготовность работать в таком режиме. Полина постепенно может заново выстроить иерархию денег и своего самочувствия. Заново оценить траты времени на дорогу (она живет в Москве, где дорога с работы и на работу занимает у нее пять часов в день) и переехать в другую часть города.
Одновременно мы говорим о стыде, и Полина в своей потребности вернуть себе ощущение невинности «подсаживается» на форумы жертв насилия и нарциссических жертв, где приняты крайности – рассказчик либо полностью оправдывается, либо сам выставляется насильником. Она обнаруживает в себе гнев, который кажется ей справедливым, но при этом имеет характер аффекта. Контейнировать его Поля пока не может – гнев помогает ей не чувствовать стыда. Она идет на феминистические форумы, где пишет эмоциональные и наполненные гневом заметки. Всех своих знакомых мужчин (и женщин) Поля начинает спрашивать о том, как они относятся к правам женщин, и этим сильно сужает круг общения. В наших отношениях она становится сильной и уверенной, но остается очень далекой.
Мой посыл про стыд другой, не воинственный. Я говорю о том, что мне очень жаль, что с ней это произошло, и я готова быть с ней и принимать ее – избитую, ошибающуюся, злую, одинокую, растерянную. Этот посыл Поле не нравится. Она не хочет принятия, она хочет оправдания. Она начинает приносить на наши встречи все меньше материала, и я понимаю, что внутри себя она решила наши отношения заканчивать.