Мир общественных насекомых

При мобилизации по следу количество прибегающих к кормушке муравьев обычно тем больше, чем обильнее и доступнее пища, когда же она иссякает, уменьшается и поток курсирующих по тропе фуражиров. Каким образом происходит подобная регуляция фуражировки? Это впервые было исследовано Вильсоном на примере огненного муравья. Рабочий, возвращающийся от кормушки в гнездо, может оставлять за собой пахучий след или не делать этого. Если пищи много и фуражир быстро наполнил зобик, то он проложит след на всем пути к гнезду. Но если он долго не мог протолкнуться к окруженной плотным кольцом муравьев кормушке или с трудом заполнил зобик, слизывая крохи сахарного сиропа, то следа не оставит и, скорее всего, больше сюда не придет. Поэтому в начальный период мобилизации, когда пищу брать легко, пахучий след усиливается, привлекая новый контингент фуражиров. Вскоре количество фуражиров становится достаточным для эксплуатации данного источника корма. Вновь появившиеся у кормушки рабочие попадают в невыгодное положение, поскольку к пище не могут проникнуть, и возвращаются в гнездо, не оставляя следа. Наступает равновесие, при котором сохраняется интенсивность следа, обеспечивающая эксплуатацию кормушки примерно постоянным числом фуражиров. По мере того как количество пищи убывает, все меньше возвращающихся муравьев оставляют за собой след, а многие прокладывают след лишь на. некоторых участках пути или сокращают длину и частоту меток феромоном. Движение по тропе становится менее оживленным и совсем прекращается по исчерпании запаса корма.

В данном случае каждый отдельный муравей ничего не сообщает собратьям. Определенная интенсивность следа создается в результате суммирования зачастую совершенно различных, реакций множества муравьев, т. е. чисто статистически. Получается, что информация о количестве и доступности корма существует и на ее основе происходит довольно точная регуляция фуражировки, хотя отдельные муравьи этой информацией не обладают и непосредственно не передают ее собратьям. У других видов муравьев в массовой коммуникации при мобилизации по следу участвуют еще тактильные активирующие сигналы: чем больше количество и доступность корма, тем интенсивнее проводят активацию новичков возвращающиеся в гнездо фуражиры.

Второй пример касается деятельности пчел, доставляющих в улей воду для разбавления меда и охлаждения сотов. Если потребности в воде возрастают, например при перегреве улья, водоносы начинают трудиться усерднее и даже мобилизуют танцами помощников. Но когда воды нужно меньше, многие особи прекращают полеты, невольно пребывая в безделье на сотах, пока их услуги вновь не понадобятся семье. Исследования М. Линдаузра показали, что поведение водоносов определяется тем, насколько легко им удается сбыть принесенную в улей воду. Если потребность велика, к возвратившемуся водоносу тут же подскакивает две-три пчелы, с жадностью забирающие у него воду. Но когда сильной «жажды» у ульевых пчел нет, водоносу приходится долго бродить по сотам в попытках пристроить принесенный груз. Оказалось, что если водоносы затрачивают на «сбыт воды» более минуты, то интенсивность их полетов начинает снижаться. Но если воду забирают максимум через сорок секунд, водоносы прилежно трудятся сами и почти каждый раз танцуют, мобилизуя других пчел себе на подмогу. Такая зависимость приводит к тому, что частота вылетов водоносов возрастает при уменьшении среднего промежутка времени от их возвращения до передачи воды ульевым пчелам.

Можно подумать, что при этом каждый водонос точно осведомлен о потребностях семьи в воде. Но нет, на деле все совсем не так и многое зависит от случая. Один водонос отдает свою ношу сразу же по прилете в улей, а другой, возвратившийся вместе с ним, долго не может избавиться от нее. Значит, первая пчела должна «подумать», что семью обуяла непомерная жажда, а вторая «решить», что вода не нужна. На самом деле не права ни та, ни эта. Информация об истинной потребности в воде, заключенная в среднем промежутке времени, необходимом водоносам для сбыта принесенной воды, не может быть достоянием отдельного насекомого. Эта информация распространяется только при взаимодействии групп насекомых, передается от ульевых пчел водоносам, тонко управляя вылетами последних. Лишь в предельных ситуациях — при очень сильном перегреве или полном отсутствии потребности в воде, когда все водоносы либо работают в максимальном темпе, либо отдыхают, можно считать, что они обладают истинной информацией о положении дел.

По такой же схеме у общественных насекомых происходит регуляция фуражировки, особенно, если речь идет о жидкой пище, передаваемой фуражирами гнездовым рабочим путем трофаллаксиса. Чем быстрее в среднем фуражиры отдают принесенную ими пищу, тем усерднее они добывают ее, тем активнее проводят мобилизацию новичков. Массовая коммуникация управляет коллективным поведением насекомых часто, но лишь в немногих случаях эти процессы хорошо изучены.