Мир плавающих театров

Замп, будучи далеко от того, чтоб успокоиться после заверений Гассуна, предложил команде корабля держаться настороже и теперь защитные меры были тот час приведены в исполнение. Воины со щитами встали, чтобы защитить рулевых и крутящих капстанами, куда уже были впряжены быки. На передней палубе Замп застыв у гаубицы из цементированого стеклянного волокна поднес спичку к запалу. Гаубица извергла камешки в рыбачьи лодки, разрушив три из них. Ашгайл и его труппа были на посту у планшира с приказом сбивать любые крюки, которые перелетят через борт. Команда тем временем собралась у катапульт по левому и правому борту, метая сосуды с быстро растворяющимся маслом в рыбачьи лодки. Пыжи из горящей ветоши легко подожгли масло, создав почти непроницаемый занавес огня. Потенциальные нападающие кричали в отчаянье, прыгали в реку и плыли к берегу. Замп перезарядил гаубицу, разрядил ее в три другие рыбачьи лодки, которые еще плавали, и почти так же быстро как началась, атака была отражена.

Гассун неохотно признал действенность мер Зампа, но удивлялся почему Замп был столь стремительным.

— Предположительно их можно было бы предостеречь, предупредить объявлением или какой-то демонстрацией. Я сожалею о том, что пришлось забрать жизни в столь безнравственной манере.

— С другой стороны, — возразил Замп, — было бы больше на несколько человек кровожадных головорезов, собирающихся атаковать нас на обратном пути.

Гассун пробормотал что-то вместе со вздохом и ушел в свою каюту.

Час спустя мертвая тишина спустилась на прерию. Облака кипя двигались с севера, где теперь неясно вырисовывались горы Мандаман. Молнии были в равнодушную землю справа и слева, потом полил холодный дождь. Пять минут спустя буря налетела со всех сторон, словно обрушился огромный кулак. Со временем небеса очистились и ласковый ветерок понес "Очарование Миральдры" вверх по течению.

После полудня маленький городок появился на восточном берегу. Сверившись с картой, Замп объявил, что город — Идантус. В виду отсутствия информации, Замп благоразумно предложил проследовать мимо, но Гассун настаивал на том, чтоб остановиться на ночь, не только дать представление и этим получить выгоду для своей казны, но также избежать опасности ночи, проведенной на якоре посреди реки.

Против этих аргументов Замп мог противопоставить только настроение общего беспокойства, которое Гассун высмеял. "Очарование Миральдры" спустила паруса и скользнула через поток к пристани Идантуса.

Немедленно появилась толпа жителей Идантуса — крепких людей с красноватыми лицами, светлыми волосами и с чистосердечно открытыми лицами. Дети были особенно очаровательными и бросали цветы на палубу корабля.

Потом Гассун вышел вперед, чтобы представить себя и свой корабль. Жители Идантуса приветствовали его с энтузиазмом. "Очарование Миральдры", как они провозгласили, было первым плавучим театром, который они видели. В самом деле любые суда были тут редкостью.

Опасения Зампа были развеяны сердечностью приема и казалось, что все население города собралось на вечернее представление, платя холодным, чистым железом к удовлетворению Гассуна.

Драма была тепло принята, настолько, что после финального занавеса Гассун услужливо вышел на сцену.

— Благодарю вас за ваш энтузиазм. Это очень приятно. Я в самом деле верю, что вы сознательные граждане этого чудесного города полностью удовлетворились тем, что мы пытались показать.

Улыбаясь в ответ на крики публики "Снова! Снова!" Гассун поднял руки.

— Сегодня мы устали и должны отдохнуть, но если в городе найдутся люди, кто не попал на вечернее представление, я не вижу причину, почему бы нам не устроить другое представление завтра утром, перед там (как это не прискорбно) как мы покинем это восхитительное общество!

Наконец публика покинула корабль, и Гассун довольный пересыпал доход за вечер в сейф.

Утром казалось, что город уступил настроению фестиваля. Дети ткали веревки из льняных венчиков и цветущих бобадилов, которые они подвесили к судну: вокруг него, от носа к корме, вдоль правого и левого борта. И они наплели так много листвы на ходовое колесо, что Замп начал волноваться, что отплытие может задержаться.

Гассун, в праздничной куртке из каштановой ткани в рубчик поверх его обычных черных штанов, воскликнул, обратившись к Зампу:

— Наконец то, что я почти уже не надеялся обнаружить. Настоящий энтузиазм и полностью сердечный прием. Я смеюсь вспоминая ваши ужасные предчувствия!

— Без сомнений, — сказал Замп. — Время поджимает. Давайте устроим представление и отбудем.

Старейший из города направился к Гассуну.

— Естественно, я не могу контролировать ведение ваших дел, но прошлой ночью мы истратили железо, собранное за несколько лет. У нас его больше нет, тем не менее…

На это Замп вкрадчиво сказал:

— Вы можете заплатить свежими продуктами и кормом для наших животных.

Старейший почесал голову.