Мир по Тому Хэнксу

Вместо того чтобы противодействовать своему неизменному обаянию очевидным способом, например сыграв серийного убийцу, Хэнкс находил роли, где его врожденная порядочность будет плюсом. Например, фильм «Филадельфия». Выбор роли Энди Беккета, юриста-гомосексуала, умирающего от СПИДа, был продиктован соображениями творческого плана: Хэнкс будет работать вместе с Джонатаном Демми и Дензелом Вашингтоном. А еще это был политический ход: Хэнкс воспользовался своим публичным имиджем и талантом, чтобы зрители идентифицировали себя с гомосексуальным героем. «В некотором роде мы все ждали, когда мейнстримовый Голливуд выскажется на тему эпидемии СПИДа. Но ты не получишь признания за то, что стал первым, если не сделаешь все по первому разряду» [118].

Во время подготовки к роли Хэнкс встречался со многими больными СПИДом, расспрашивал их, как они узнали о своем диагнозе. «Главное – сыграть не болезнь, – подчеркивал он, – главное – сыграть человека» [119]. Но, хотя он считал себя вполне просвещенным («Не раз в меня влюблялись мужчины, – небрежно вспоминал он о временах, когда был молодым актером в Нью-Йорке, – и меня это обескураживало точно так же, как когда в меня влюблялись женщины» [120]), – на съемочной площадке Хэнкс обнаружил, что должен преодолеть собственную гомофобию.

В постели с Антонио Бандерасом, когда снимали любовную сцену, которую потом все-таки вырезали из фильма, они обнимались снова и снова. Через пять или шесть дублей Бандерас тихо сказал Хэнксу: «Я ведь тебя чувствую. Я знаю, что ты сейчас осторожничаешь. Просто делай, что хочешь, мы ведь понимаем, кто мы такие» [121].

Суть актерства – найти то, что связывает тебя с другими, и в этом плане Хэнксу надо было трудиться больше, чем он предполагал. «Неосознанно, – говорил он, – я построил все эти стены» [122].

Хэнкс выиграл «Оскар» в номинации «Лучший актер». Казалось, что эта награда, как и его решение сыграть такую роль, имеет как творческие, так и политические причины. Сжимая трофей, он произнес эмоциональную речь о бремени человека, страдающего СПИДом, в которой заявил: «На улицах Рая слишком тесно от ангелов» [123].

Стивен Спилберг, который в тот же вечер взял приз за «Список Шиндлера» (Schindler’s List), заметил, что во время своей речи Хэнкс «сказал больше, чем говорила “Филадельфия”, и нашел отклик у большего числа людей, чем сам фильм» [124].

Хэнкс изящно преподнес зрителям свой призыв к терпимости, облаченный в риторику патриотизма, и подчеркнул, что такая позиция – сострадать жертвам эпидемии и считать, что все равны перед законом, – не является в Голливуде маргинальной. Обретя самую масштабную зрительскую аудиторию в своей жизни, он попытался сделать мир лучше. Хэнкс сказал: «Это невероятно личный момент, который видят три миллиарда людей» [125].

Среди прочего в своей речи он выразил солидарность с другом-геем (Джоном Джилкерсоном, подтолкнувшим Хэнкса вернуться на сцену словом «Стыдись!») и учителем-геем (Роули Фарнсуортом, преподавателем актерского мастерства в старшей школе, вдохновившим его играть). Джилкерсон умер от СПИДа в 1989 году, но, когда Хэнкс позвонил Фарнсуорту за три дня до вручения «Оскара», преподаватель-пенсионер разрешил упомянуть его имя в речи. «Я понятия не имел, что он собирается сказать, это было просто ошеломительно» [126], – рассказывал Фарнсуорт. Ушедший на пенсию учитель обнаружил, что внезапно стал знаменитым: о нем писали журналы, его пригласили быть гранд-маршалом на параде в Атланте в поддержку детей с ВИЧ.

Речь Хэнкса имела настолько далекоидущие последствия, что послужила основой для отличной комедии, выпущенной через два года, – «Вход и выход» (In & Out). Сюжет: актер (Мэтт Диллон) получает «Оскар» и благодарит своего учителя-гея (Кевин Клайн), а тот возражает, что он на самом деле гетеросексуал. К концу фильма учитель осознает собственную гомосексуальность и сходится с тележурналистом в исполнении Тома Селлека. Джоан Кьюсак даже получила номинацию на «Оскар» за роль брошенной невесты в этом фильме.

«Речь Тома Хэнкса на церемонии, несомненно, вдохновила нас на “Вход и выход”» [127], – рассказывал сценарист Пол Рудник.

«Это потрясающе, – отозвался Хэнкс о “Входе и выходе”, – я получил один из лучших отзывов о своей карьере в связи с фильмом, в котором даже не снимался» [128]. К тому времени, когда Том стоял на сцене павильона Дороти Чендлер, принимая «Оскар» за «Филадельфию», он уже закончил свой следующий фильм: совсем другой проект под названием «Форрест Гамп».

Фильм рассказывал о жизни слабоумного, который путешествует по американской истории XX века, выдавая по пути разные афоризмы вроде «Дурак тот, кто поступает по-дурацки» и «Жизнь как коробка шоколадных конфет»; из-за голливудской бюрократии сценарий буксовал девять лет, пока за него не взялись Хэнкс и Роберт Земекис. «Они не хотели тратить деньги на “Форреста Гампа”, – сказал Хэнкс о руководстве студии, – Они думали, что мы с ума сошли. Они сказали: “Что это за кино? Злодея нет. В фильме ничего не происходит”. Они были недовольны» [129].