Мир поздней Античности 150–750 гг. н.э.

Война явилась катастрофой для оседлого населения Ближнего Востока. Процветание деревень вокруг Антиохии прекратилось сразу после 613 года; Александрия была частично заброшена; завоеванные территории были безжалостно обложены налогами и лишены квалифицированной рабочей силы. Что же касается Персии, игра за доминирование на Ближнем Востоке была проиграна. Не на что было больше опереться. Персия оказалась не способна пережить военное поражение от рук арабов после 641 года. Ее сердце было сожжено. Когда силы мусульман достигли Иранского нагорья, они застали там анархию.

Но роковой слабостью было то, что ни одна из великих держав не была готова к тому, что последовало, – ибо взрывная волна, докатившаяся от неразвитого юга Плодородного полумесяца177, была связана с появлением ислама.

Впечатляющие сражения между Персией и Византией разыгрывались в северной части Плодородного полумесяца: территория от Кавказа до Северной Месопотамии была покрыта дорогостоящими фортификациями, и войска двигались туда и сюда по ее знакомому ландшафту. Напротив, мягкое подбрюшье Плодородного полумесяца было защищено непрочной сетью союзов с соседними арабскими племенами – к востоку от Дамаска, в Джабии, Гассаниды – Бану Гассан – охраняли границу в качестве византийских федератов; в Аль-Хире Лахмидское царство было буферным государством, защищавшим сам Ктесифон от пустыни, которая начиналась всего лишь в сотне миль от его стен.

В своей последней великой войне обе стороны забыли об арабах. Арабы пограничья из окруженных заботой протеже великих держав рисковали стать париями Ближнего Востока. Тонкая система защиты, благодаря которой сохранялся баланс между возделанной землей и пустыней от Ирака до Синая, исчезла. Римские крепости стояли брошенными. Шейхов более не прельщало контролировать своих последователей. Уже во время персидской оккупации бедуины безнаказанно доходили до ворот Иерусалима.

Если две великие державы забыли об арабах, то сами арабы ощущали себя как никогда близко к волнующим идеям и богатым городам оседлых земель, лежащих к северу. В Мекке купеческая олигархия около 600 года начала вкладывать крупные суммы в прямую торговлю с Южной Сирией и Аль-Хирой. Караваны из Мекки внесли свой вклад в неожиданный экономический «бум» в Дамаске, Босре, Герасе (Джараше) и Газе. Эти южные города процветали, в то время как Северная Сирия была опустошена. Купцы из Мекки (наименее успешным из них являлся некий Мухаммед) надежно устроились в окрестностях Дамаска. Постоянный натиск арабских купцов-авантюристов на незащищенные южные границы был предупреждением о том, что уже все дороги могут вести в Мекку.

Об этом победоносные византийцы ничего не знали. Они пришли с далекого севера в провинции, которые вышли из-под их контроля 20 лет назад. Их интересовали более важные вещи. «Евнух пришел в Дамаск с деньгами, и арабы, которые охраняли границу, пришли к нему, требуя свою обычную плату. Евнух в гневе прогнал их, сказав: „У императора едва достало денег, чтобы заплатить своему войску, – как мы можем отдать его деньги этим псам?“»178 (Феофан Исповедник. Хронография).

14. Смерть классического мира: культура и религия в раннее Средневековье

Борьба между Ираклием и Хосровом II Парвизом надолго осталась в памяти как Великая война179 византийской истории. Уже в XVI веке русский патриарх напишет, что Константинополь спасся, хотя попался «как рыба в сети» между персами и аварами180. Приход Ираклия к власти и поражение Персии происходили в атмосфере крестового похода: он прибыл в Константинополь на корабле с иконой Богородицы на мачте; он начал поход на Персию как поход крестовый, чтобы отбить у неверных святой Крест, захваченный персами в Иерусалиме в 614 году.

Илл. 45. Новые руководители византийского города. Епископ и правитель Фессалоник под покровительством св. Димитрия.