Мир смерти (тетралогия)

С полдюжины подростков, видно, родственников убитого, решили отомстить, напав на Грифа. Большинстве из них были старше его. Они надеялись быстро расправиться с пареньком и убежать, но получилось иначе. Трое схватили его, намереваясь держать, пока остальные будут бить. Двое из этих троих теперь в беспамятстве лежали на земле — пиррянин стукнул их головами друг о друга, а третий, получив удар ногой в пах, корчился от боли. Гриф коленом прижал к земле шею четвертого и в то же время намеревался сломать ногу пятому, выворачивая ее за спину. Шестой пытался убежать, но Гриф тянулся за ножом, чтобы лишить его этой возможности.

— Брось нож,— крикнул Ясон и помог беглецу сильным пинком под зад. — Нам хватит неприятностей от одного убийства.

Нахмурившийся, лишенный удовольствия от полней победы, Гриф издал воинственный клич и движением колена извлек из своего противника стон. Потом он встал и с презрением наблюдал, как жертвы, хромая, удирают с поля битвы. Сам он отделался быстро черневшим синяком под глазом и порванным рукавом. Ясон, стараясь говорить спокойно, велел ему идти в камач, где Мета приложила к глазу мальчика холодный компресс.

Ясон плотно закрыл входную полость и посмотрел на все еще возбужденных, рвущихся к новым приключениям на собственную голову пиррян.

— Что ж,—сказал он, пожимая плечами,— никто не скажет, что первое впечатление от нас было слабым.

8

Пусть мечи у них из молний.

Несть числа смертям их,Стрелы Разговор вели в полете,Заставляя чужеземцевНаши пастбища покинуть..

— Я говорю голосом Темучина, я Аханкк, его капитан,— произнес воин, отбрасывая в сторону полость на камаче Шейни.

Ясон прервал свою «Балладу о летающих чужеземцах» и медленно обернулся, чтобы увидеть того, кто вызвал желанный перерыв. Горло его пересохло, и он устал, бесчисленное множество раз повторяя одну и ту же песню. Его рассказ о поражении космических пришельцев был весьма популярен в лагере.

Новоприбывший, несомненно, был офицером высокого ранга. Его нагрудник и шлем сверкали и не были иссечены, наоборот, на них сверкали драгоценные камни. Он вошел, прихрамывая, косолапо ставя ступни, и остановился перед Шейни. Рука его лежала на рукоятке меча.

— Чего хочет Темучин? — спросил Шейни, тоже положив руку на меч. Ему не нравились манеры новоприбывшего.

— Он хочет услышать певца по имени Ясон. Певец должен явиться немедленно.

Глаза Шейни превратились в узкие щелки.

— Сейчас он поет для меня. Когда кончит — поедет к Темучину. Кончай песню,— обернулся он к Ясону.

Для вождя кочевников все остальные вожди равны, и его трудно убедить в обратном. Темучин и его офицеры убеждать умели. Аханкк резко свистнул, и в камач ворвался взвод тяжело вооруженных солдат с натянутыми луками. Шейни убедили.

— Я устал от этого хрипа,— заявил он, зевая и отворачиваясь. — Лучше буду пить ачад с одной из моих женщин. Все уходите.

В сопровождении почетной охраны Ясон вышел и хотел направиться к своему камачу. Но офицер широкой ладонью толкнул его в грудь.

— Темучин будет слушать тебя сейчас, иди сюда.

— Убери руку,— сказал Ясон тихо, чтобы не слышали солдаты, что стояли поблизости. — Я надену лучший костюм и натяну новую струну на свой инструмент, одна из струн порвана.

— Иди туда, куда тебе приказывают,— громко сказал Аханкк, снова толкнув Ясона и не собираясь убирать руку.

— Вначале мы зайдем в мой камач. Он тут, рядом. — На этот раз Ясон говорил громко, что не помешало ему перехватить руку офицера и сжать его пальцы. Это всегда болезненно, и не удивительно, что усиленная пиррянской гравитацией рука вызвала у офицера ощущение, что ему расплющивают кисть. Ой сморщился от боли и неуклюже левой рукой потянулся за мечом,

— Если ты выхватишь меч, я убью тебя ножом,— сказал Ясон и прижал острый конец лютни к животу Аханкка. — Темучин приказал привести меня, а не убивать. Он рассердится, если мы подеремся. Ну, что ты выбираешь?

Офицер какое-то время сопротивлялся, губы его искривились от гнева. Потом он выпустил меч.

— Сначала мы зайдем в твой камач, чтобы ты надел что-нибудь поприличнее этих лохмотьев,— громко сказал он.

Ясон отпустил руку и пошел вперед, готовый на любой выпад офицера. Но тот спокойно шел сзади, растирая онемевшие пальцы, однако взгляд, которым он следил за Ясоном, был полон откровенной ненависти. Ясон передернул плечами. Он нажил себе врага. Но ему непременно надо было побывать в своем камаче.

Путешествие с Шейни и его племенем было утомительным, но терпимым. Родственники убитого больше не беспокоили. Ясон использовал время, упражняясь в песенном искусстве и изучая обычаи и культуру кочевников. Они достигли лагеря Темучина и расположились там неделю назад.