Мир теней

Для воинов все выглядело так, словно внезапно наступила ночь – настолько плотной показалась стая птиц над головой. Одна из них заложила изящный вираж, пролетев над самыми их головами, унеслась ввысь и тут же вернулась, приземлившись недалеко от горстки людей. Всадник в синем мундире поспешно спрыгнул с широкой спины и подбежал к принцу.

– Ваше высочество! – выдохнул он. – Вы живы. Мы успели.

Бледность постепенно сползала с лица правителя Милфода, в опустошенных глазах зажегся свет.

– Да, – тихо ответил он. – Вы успели.

– В долину стекаются армии союзников. Наркис окружен.

– Слава Создателю Глеота, – быстро произнес принц. – Они все же пришли.

С высоты хорошо было видно, как вражеские зверюги запнулись о встречную волну. Как стая ящеров редела на глазах и армии правителей двух холмов сжимают остановившуюся армию Нарика. Среди бойцов союзников яркими пятнами выделялись белые плащи гонцов, в один миг взглядом охвативших долину и ринувшихся мстить за убитых товарищей.

Наркис, не рассчитав, бросил вперед все свои силы, оставшись в окружении верной конницы, припасенной им для торжественного входа в Ясный Холм. Две армии захватили его врасплох, а гордость и ненависть швырнули вперед, в самую гущу противника, чтобы найти смерть от багрового наконечника пики.

Еще долго бушевало сражение. Выращенные Наркисом существа не знали, что такое страх и отступление. Казалось, они ничего не видели и не понимали, раз за разом бросаясь на непробиваемую стену армий союзников. Их жажда убийств предала своих хозяев, доведя до полного истребления, как и зверюг в броне.

Битва окончательно утихла лишь к вечеру, когда долина стала походить на место кровавой бойни, а окрестности выжгло огнем до голой черной земли. Немногие выжившие нариканцы после смерти своего принца отказались продолжать бессмысленное сражение и сдались на милость трех союзников, со стороны наблюдая, как на глазах тают стаи ящеров. Они предпочли терпеливо ожидать своей участи, понимая, что хранить верность отныне некому.

Шериан устало опустил черный меч и вместе с Проклятыми уселся прямо на землю. Прищурившись, он до последнего ловил всполохи угасающей битвы, и расслабился, лишь когда стон гонга смешался с криками людей, знаменуя нелегкую победу.

Ясный Холм раздулся от невиданного количества людей и шумно праздновал избавление не только на обширном дворе, выложенном красной плиткой, но и на всех улицах без исключения. На остроконечных башнях развевались флаги и разноцветные вымпелы. Праздношатающиеся толпы глеотцев горланили песни, вызывая у Шериана невольную улыбку.

Три дня прошло с окончания сражения. За почетную возможность дать ему название помаленьку переругались все профессора академий Знаний и даже главы Магических пристанищ, увидевших в этом неплохой шанс хоть в чем-то опередить своих коллег. Это была давняя вражда, поддерживаемая не одно тысячелетие обеими сторонами. Магические пристанища, вечно находящиеся на втором месте, всеми правдами и неправдами искали способ как следует насолить своему врагу и наконец его нашли. Они отказались от ярких длинных названий, вроде "Великая битва четырех государств" или "Сражение Глеота", предложив более скромное, но тем не менее пришедшееся по вкусу не только принцу Милфода, но и остальным правителям – "Темная битва". Они сочли, что если и было в ней что-то великое – так это великое число погибших в долине.

Шериан задержался, чтобы не обижать принца, но празднования растянулись на три дня и похоже собирался длиться еще по крайней мере добрую неделю. Поэтому он счел нужным поздравить правителя с победой, попрощаться и тихо испариться, не привлекая лишнего внимания. За эти дни он успел абсолютно точно выяснить, что Кирману в Глеоте ловить нечего. Нарик был единственной страной, поддерживающей торговые отношения с тогда еще очень слабым герцогством. Теперь это стало невозможным. Старый принц умер, сынок отправился за ним, а трон готовился занять какой-то дальний родственник Наркиса Первого, истинный глеотец, человек мягкий и добродушный, мало разбирающийся в государственных делах.

Шериан перенесся прямо в сооруженный Гессианом проход, чтобы без лишних хлопот попасть в Дамиран, и уже там воспользовался тайным ответвлением.

Несмотря на то, что Глеот он покинул в разгар дня, здесь уже начинало понемногу темнеть. Лавочки закрывались, улицы пустели, но зато каждые пять минут исправно проезжали городские стражники то вдвоем, то поодиночке и до подозрительного тщательно прочесывали взглядом близлежащие дома и проулки. Создавалось впечатление, что им дали задание любой ценой выловить лазутчика и за приличное вознаграждение доставить его своему начальнику. Иначе с чего бы еще такое рвение?