Мир, в котором меня ждут. Ингрид

– Нет, не успел, они все были очень далеко. Вы и разведотряд пришли вовремя. Мне только ноги свело судорогой.

– Демоны выпускают паралитическое поле. Тот кисель, как вы говорите, способен вызвать окаменение тела, его очень опасно трогать незащищёнными руками.

– Наверное, я успела коснуться его левой ногой, она глубже всех завязла в кисельном снегу. Наверное, промокла обмотка.

– Так запросто могло произойти, поэтому я говорил с лекарем, чтобы он подобрал лекарство с учётом этого.

– Если честно, меня скорее Хельга лечила, от её лекарства я быстрее поправлялась.

Георг Меркурий улыбнулся.

– На всю Ликею и Академию только Лагуна и Дзоологи сами решают, кого и чем лечить. Я не удивлён, хотя Хельгу пока знаю мало.

– Она носит ограничитель на сверх-зрение, она говорила.

– Такое зрение – это ценный дар, особенно для будущего целителя. Да, Ингрид, – резко он перевёл тему разговора, – вы носите крестик?

– Да, ношу.

– Не снимайте его.

– Я и не собиралась, если честно.

– Вот и хорошо. Ничего необычного не происходило за это время?

Ингрид призадумалась и вдруг сказала вместо ответа:

– Ой, Георг Меркурий… А можно нескромную просьбу?

– Интригуете. Какую же?

– А…а…а можно будет вас увидеть ещё раз в наряде боевого мага?

– Ещё увидите обязательно, но не сегодня.

– Жаль… Вы такие красивые в них… И вы, и Деметрос Аркелай, и Ханна Литера…

– Это и была ваша «нескромная просьба»?

– Ну да.

– Какая нескромность, Ингрид, – шутливо поцокал языком опекун. – Что ж, отправляйтесь на занятия. У вас сейчас какой урок?

– Фехтование, правда, я не знаю, где Рейто-сама. Я сколько раз приходила, его всё нет. Все уроки сидела в зале, где тренируются остальные.

– Рейто-сама как раз должен вернуться. Он иногда уходит на месяц-два в лес ради духовных практик.

– А разве он это должен делать не во время поста?

– Обычно во время поста, но иногда его заносит.

Ингрид распрощалась с Георгом Меркурием и к приземистому домику, где обычно тренировалась у Рейто-сама. Она бодро летела, невзирая на хромоту, по дорожке к раздвижным дверям, когда увидела мальчика, сидящего у входа. На вид ему было около семи лет. Она чуть не налетела на него, и мальчик перевёл на неё свой взгляд, глубокий и тяжёлый.

– Здравствуй, – сказала она и улыбнулась. – А Рейто-сама внутри?

Мальчик никак не отреагировал на вопрос. Ей показалось это издёвкой, и внутри что-то кольнуло. Но тут ставни раздвинулись – за ними стоял наставник. Ингрид поклонилась ему, а учитель посмотрел на мальчика и каким-то особым взглядом пригласил его внутрь. Тот встал и вошёл в дом, исполнив весь почтительный ритуал, за ним прошла и Ингрид.

– Он не разговаривает, – сказал учитель.

– А как он вас понял? – спросила Ингрид.

– Он сурышит особый язык мысуренно, – ответил Рейто-сама.

Девочке хотелось узнать подробнее, почему его не было больше месяца, но сочла, что такие расспросы будут невежливыми. Глядя вслед немому мальчику, она спросила:

– А кто это? И откуда? – второй вопрос она задала потому, что мальчик был явно младше возраста ликеистов.

– Это Дионисий, сын Ханны Ритеры, – сказал учитель. – Теперь это тоже мой ученик.

Ингрид тихо опешила. Она так привыкла, что уроки меча только для неё одной и теперь не знала, как реагировать. Хотя мальчик явно не собирался сейчас заниматься вместе с ними и вообще беззвучно ушёл в другую комнату вглубь дома.

– Ханна Ритера отправира его ко мне заниматься кариграфией и другими науками, пока не пришло время Рикеи для него.

Больше ничего о мальчике Ингрид в этот раз не узнала, но запомнила его тяжёлые глубокие глаза, бледное лицо и шапку густых чёрных волос. Он был чем-то похож на малыша Георга, но только старше, бледнее и существенно тише. До встречи с ним Ингрид не знала, что у Ханны Литеры есть сын. Девочка прониклась большим сочувствием к преподавателю словесности, которая, судя по всему, была вынуждена скрывать ребёнка. Явно она не была главой родного княжества, раз жила с сыном во Дворце. И никто из семьи не содержал её. С другой стороны, Ингрид сама видела, что Ханна Литера – действующий боевой маг, а значит, состоит на военной службе. При любом раскладе личность преподавателя словесности теперь стала интересней для неё втройне.

После фехтования и обеда Ингрид пошла на обиход в оранжереи и стала расспрашивать девочек, что они знают о семье Ханны Литеры.

– Ингрид, мы, конечно, многое знаем друг о друге, но далеко не всё, – ответила Артемида. – Я даже не знала, что у неё есть сын.

– Она младше моей мамы, – сказала Сольвей, – и их семья занимается книжным делом.

– Я видела, как Ханна Литера отважно вступила в бой, когда я угодила в логово демона, – сказала Ингрид. – Она была такая красивая в боевой форме со скипетром в руках. Кстати, почему у некоторых магов были посохи, у неё – скипетр, а Деметрос Аркелай вообще без всего?

– А ты разве не спрашивала своего опекуна об этом? – удивилась Хельга.

– Нет, и без этого вопросов было так много, и в основном он меня расспрашивал, а не я его.