Мир, в котором меня ждут. Ингрид

Ингрид что-то пискнула на лестнице, с трудом спускаясь по ступеням. Она мысленно хоронила их дружбу и всё время, что они провели вместе. Спеша за ними на ватных ногах, она подумала, что это наказание за самоволку и откат за всю внезапно прошедшую неудачливость.

Как только они покинули людное место и оказались возле первой попавшейся двери, Хельга остановилась, Артемида тоже. Они обе молчали и старались не смотреть на Ингрид. Она догнала девочек и дрожащей рукой достала ручку из кармана. Если бы она могла плакать от горя! Но нет, Ингрид уже давно усекла, что плакать нельзя ни при каких обстоятельствах, нельзя жаловаться, нельзя давать другим видеть слабость. Она уже готовилась принять любое наказание за свой проступок.

Сквозь обжигающий комок в горле она попыталась что-то сказать тихим голосом, пока открывала дверь в Междумирье.

Хельга и Артемида взялись за её карманы куртки и перешли в родной мир, оказавшись у той же беседки. Ингрид упала перед ними на колени и повесила голову. Девочки молчали.

– Прости, Ингрид, нам всем сейчас надо побыть одним, – сказала Хельга.

Они с Артемидой ушли, а Ингрид ещё долго сидела и смотрела им вслед. Ей казалось, что девочки отныне её ненавидят. Сейчас, когда её никто не видел, Ингрид начала выть, как раненый зверь, но слёз не было. Просто она кричала от боли, и звук выходил рычащий и дикий, а ком в горле не давал орать в полную силу.

Ингрид выла и стонала, а потом поплелась в сторону общежития, едва переставляя ноги. Она пропустила ужин, не пошла в термы, поднялась на свой уровень, где её встретила счастливая Сольвей:

– Ингрид, моя мама родила! Теперь у меня два младших брата! – счастливо сказала она.

– О, я очень рада, – искренне сказала Ингрид, натянув на себя улыбку. – Поздравляю вас, как назвали?

– Пока ещё не назвали, имянаречение будет на восьмой день только.

– Ясно. Прости, я не в форме, заболеваю, наверное… Пойду к себе…

Ингрид зашла в свою комнату и заперла за собой дверь. Не смотря на то, что она действительно очень обрадовалась за Сольвей, ей сейчас совсем никого не хотелось видеть. Самое мерзкое было то, что сейчас следовало опять вернуться на землю, чтобы узнать, чем закончилось дело. Ингрид продышалась, как могла, и снова перешла домой, на Ломаную улицу.

Там её ждала штатная головомойка. Копия уже вернулась домой. Но перед этим сидела довольно долго во дворе в ожидании, когда же наконец уйдёт дядя Вася. Он всё никак не выходил, а девочка уже замёрзла, сидя на улице. Собравшись духом, она решилась пойти домой. Копия просто не видела, как сразу после ухода девочек вернулась из магазина бабушка Матильда и выгнала дядю Васю взашей, по обрывкам фраз догадавшись о произошедшем. Соединившись с копией, Ингрид оказалась сразу на кухне с мамой.

Мама сидела напротив дочери с обиженно-возмущённо поджатой губой. Она то чеканила слова, то безвольно ныла:

– Ингрид, твой отец приехал специально, чтобы наладить отношения с тобой! И ждал тебя дома больше часа!

– Мам, а откуда мне было знать, что мне тут надо домой, оказывается, бежать?

Крыть было нечем, потому мама перешла к следующему пункту:

– Обязательно было приводить домой незнакомых девочек?

– Это мои подруги из школы искусств. Мы встретились на улице и вместе погуляли, но было холодно, а им ехать далеко в центр, поэтому я пригласила к себе на чашку чая, чтобы погреться. Что такого?!

– Да я их первый раз вижу! Почему ты раньше меня с ними не знакомила?

– Вот я и хотела познакомить! А тут…

Здесь тоже крыть было нечем.

– И что, ты ради этих девочек готова поссориться с родным отцом?

– Мам, я дядю Васю вообще не знаю!

– Называй его папой.

«Хоть убейте, язык не поворачивается, – подумала Ингрид про себя. – Ну какой нафиг папа?!»

– Мам, я с девочками познакомилась раньше, чем с ним!

– И что, тебе они дороже отца, я спрашиваю? Ты вообще их видела? Откуда ты их достала? – Мама повысила голос, нащупав точку наезда. – Буржуек этих, а?

Отвечать на риторические вопросы было бессмысленно, а после того, что произошло в присутствии подруг, вечерний разнос казался детским лепетом. Мама продолжала:

– Я тебе сколько говорила держаться подальше от богатых? Кто там папа у неё? Венеролог? Он что, деньги зарабатывает на… – Тут мама замялась, чтобы подобрать слово. – …на чужих болячках, да? Ты что, на чужое добро позарилась, а?

– Нет, мам, не позарилась, – устало вставила в секундную паузу Ингрид.

– Ты думаешь, я не увидела, в каких пальто они пришли?! Замёрзли они, видите ли! Может, а-а-а… – Тут лицо мамы просияло. – Может, они сектантки какие? Одеты так странно!

– Мам, прекрати, пожалуйста, – попросила её Ингрид, – я всё поняла.

– Всё она поняла, да, конечно. Пока я пытаюсь наладить отношения с её отцом, она приводит в дом каких-то сектанток, показывает им квартиру… В следующий раз что будет?

– Мам, у нас в классе есть ребята богаче нас, и на их деньги я не позарилась, – попыталась Ингрид вернуть разговор хоть в какое-то понятное русло.

– Может, у них денег не так много, как у этих, откуда мне знать?