Мир велик, и спасение поджидает за каждым углом

Яна пробуждается ради исполнения арии, которая звучит необычными фиоритурами. И-та-ли-я-и-та-ли-я. Каждый слог — это отдельный звук, принесенный не ревом трубы, а на мягких волнах шепота. Какая-то часть ее выделяется из сна, наблюдает за ней со стороны… голова над краем одеяла, темные пряди волос, словно дельта реки, разбегается рукавами по сине-белым полям, глаза закрыты, и И-та-ли-я-и-та-ли-я, так разучивают арию, звуки плывут празднично, прогулка по холмам, сияющая зелень до самой вершины, свет распрямляется, настроение напоено смехом, еще раньше, когда они вброд переходили речку, а Васко перебросил ботинки на другой берег, закатал брюки, я паромщик, сказал он, наклоняясь, и плату я беру только поцелуями. Подружка вскочила ему на спину, эй, полегче, его руки охватили ее ляжки, он чуть не упал, чуть не скатился вниз по склону, снова восстановил равновесие, его ноги терпеливо доверяются скользким камням. На другом берегу она скупо с ним расплачивается, бегло коснулась губами, и вот уже ее не достанешь. Он протестует, так мы не уговаривались, ты мне задолжала, я еще получу, что мне положено, вот увидишь, а сейчас я пойду искать пассажирку посговорчивей, и снова он переходит через речку, но уже менее осторожно. Яна за шею утягивает его в воду, между ними вода, он качнулся вперед, на расстоянии летящих от реки брызг они, сплетясь в объятии, рухнули на землю, покатились по траве, пыхтение, хихиканье, писк, мгновения между ними наполнены страстью, туда и обратно, туда и обратно, вопли катятся вниз по склону, Яна поднимает взгляд, Васко откидывает голову, пока на глаза ему не попадается Петьо с Алексом на плечах, они взялись за руки и размахивают ими над зеленой травой. Васко покусывает ухо Яны и приговаривает: «Я люблю… И-та-ли-ю». Она стряхивает сон.

Алекс щекочет ее пятки, два пальца прыгают по ее ступне, словно нетерпеливые птички, сопровождаемые песней дятла, нет, Алекс, не надо, по лесу бежит дятел с длинным носом, он босой и голый, этот дятел, он то и дело тукает, тук-тук-тук, стук-стук-стук, выхваляется, как много червяков он может достать. Она поджимает ноги и распахивает глаза.

— Здесь воняет.

— Доброго утра, красавица, пусть твой нос и дальше спит.

Алекс вскарабкался на кровать и запечатлевает поцелуй на левой щеке матери.

— Они что, снова стряпают, цыгане-то?

— Я принес для тебя чаю.

Васко улыбается, гордясь своей добычей, и поднимает бутылку из-под колы. Чашек нет, надо просто открыть рот. Он держит бутылку, обернув ее нижней сорочкой, а горлышко поднес к Яниным губам. Оттуда выливается слишком большой глоток. Чай течет у нее по шее. Обжигает. Васко поспешно вытирает ее все той же нижней сорочкой.

— Когда они вернутся, надо сохранять спокойствие, они люди опасные, вполне могут тебя заколоть.

— Никого они не заколют.

Стук — как будто шлепают ладонью, и в комнате возникает Богдан, раз обещал — значит, все. Хорошие, хорошие новости. Цыгане сами нашли выход — они уплотнятся и освободят еще одну комнату, вот ее-то вы и получите. Стряпня для них очень важное дело. А вы уже завтракали? О, прошу прощения, только что встали. Ладно, я приду попозже…

…вы, конечно, хотите узнать, что будет дальше. Это, можно сказать, вопрос на засыпку, это у Богдана все спрашивают. Будь на то моя воля, вы бы уже завтра выехали в рай первым классом, а я бы весело помахал вам ручкой с перрона. Но чего нет, того нет. Scusi. Короче, попытаюсь объяснить вам положение дел. Вы попросили политического убежища, а потому и можете проживать в этом лагере. Проблема номер один: Италия не предоставляет политического убежища, во всяком случае, не предоставляет простым смертным. Короче, для вас Италия — это просто транзитная страна. А ехать вам надо куда-нибудь еще, причем выбор не сказать чтобы велик. Немногие страны готовы принимать у себя эмигрантов. Австралия, Южная Африка, Аргентина, ну и еще парочка. В Штаты вы можете попасть, только если у вас там найдется гарант, который должен подтвердить, что знает вас и дает гарантию, что вы не спалите всю страну, не застрелите президента и не выкинете еще чего-нибудь в том же духе. Называется это аффидевит. У вас есть там кто-нибудь? Тогда про Штаты можете сразу забыть. В Канаду можно и без гаранта, но тут надо ждать…

— А Европа? Вообще-то говоря, мы хотели остаться в Европе.

— Вот с этим плохо, совсем плохо. В Европе места нет. Могу предложить только Швецию, страна холодная, квота низкая. Ждать долго, зато Канада — вполне приличная страна. Так что Богдан еще бы десять раз подумал. Швеция — значит ждать, ждать и еще раз ждать, причем никто не знает, не передумают ли они, пока вы тут сидите и ждете, как ягнятки. Вот так обстоят дела. Но не обязательно сразу принимать решение. Прокрутите все это в голове и раз и другой. Успокойтесь немножко, не надо действовать очертя голову, Сашко, где же ты, интересно, спал? Сейчас Богдан попробует угадать. Наверняка сверху, так ведь?

— Нет, мамо не разрешила.