Мировой беспорядок

Мне кажется правильным подвести итог обсуждению ближневосточной политики США на протяжении последних двадцати пяти лет следующим замечанием. Огромное значение имеют принципы, на основании которых вырабатывается и реализуется внешняя политика. Не случайно строгая дисциплина и даже формализация принятия решений по обеспечению национальной безопасности при администрации президента Джорджа Буша-старшего фактически гарантировали Америке эффективность внешней политики. Еще успеху способствовало то, что самые высокопоставленные участники процесса обладали богатым опытом и независимостью суждений, не стремились «подладиться» под президента и его мнение, охотно взаимодействовали – и столь же охотно не соглашались друг с другом. Также наличествовал «баланс сил» между Советом национальной безопасности и прочими структурами и учреждениями. В какой-то степени все перечисленное было свойственно и администрации Клинтона. Но в президентство Джорджа Буша-младшего формализация принятия решений была позабыта, вследствие чего, например, не состоялось полноценной дискуссии о начале войны с Ираком в 2003 году, а о последствиях этой войны и вовсе никто не задумывался. Пожалуй, формализация внешней политики окончательно вышла из моды при администрации Обамы. Импульсивность сделалась основным методом действий; наглядным примером этого служит решение отказаться от «удара возмездия», когда Сирия применила химическое оружие. Штат Белого дома слишком раздулся, взял на себя слишком много функций и приобрел чрезмерное влияние. Конечно, формализация – не панацея, однако она способна помочь тем президентам, кто чересчур часто подбирает себе окружение из людей, с которыми им комфортно, и игнорируют тех, которые могли бы дать дельный совет[142].

История Азиатско-Тихоокеанского региона за тот же период принципиально отличается от истории Ближнего Востока. На протяжении двадцати пяти лет этот регион оставался удивительно стабильным. Я намеренно выражаюсь именно так, поскольку изначально мало кто мог предполагать подобное развитие событий. Вспомним, что в регионе имеется множество неурегулированных территориальных споров, многие из которых восходят ко Второй мировой войне или даже к более ранним временам. Если коротко, это разногласия Индии и Китая, спор Японии и России из-за так называемых «северных территорий», взаимные притязания Китая и Японии на острова в Восточно-Китайском море, а также претензии Китая и почти всех прочих стран региона на острова, воздушное и морское пространство Южно-Китайского моря. Кроме того, Корейский полуостров оставался разделенным по 38-й параллели, и, спустя более семидесяти лет после окончания войны, по-прежнему отсутствовал официальный мирный договор между двумя Кореями.

Вторая причина, по которой стабильность региона вызывает удивление, заключается в том, что все происходило на фоне кардинальных перемен и социальных потрясений. Экономическое развитие Азиатско-Тихоокеанского региона оказалось поистине экстраординарным. За два с половиной десятилетия объем производства, считая по отдельным странам или в пересчете на душу населения, увеличился более чем на 300 процентов. При этом, что безусловно поразительно, стабильность сохранялась, несмотря на экономические преобразования и резкое увеличение расходов на национальную безопасность.

Третьей причиной этого приятного исторического сюрприза является фактическое отсутствие региональной архитектуры. В этом регионе не возникло ничего, подобного европейским блокам времен холодной войны (или нынешнему «разделению на лагеря»). Данное утверждение может показаться странным применительно к той части мира, которая на первый взгляд изобилует всевозможными региональными структурами, включая АСЕАН (Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии) и АТЭС (программу Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества), но эти многосторонние региональные структуры ориентированы преимущественно на экономическое сотрудничество, в их задачу не входит препятствовать гонке вооружений и предотвращать или ограничивать конфликты.

Возникает очевидный вопрос: почему в этих условиях Азиатско-Тихоокеанский регион оставался относительно стабильным? Первая причина стабильности – экономика. Многие местные правительства сосредоточились на экономическом развитии, которое подразумевало внешнюю стабильность для торговли с соседями (а не безудержное расходование ресурсов на подготовку или ведение войн). Столь высокая степень экономического взаимодействия обуславливала определенную взаимозависимость, которая создавала нечто наподобие коллективного оплота, предотвращавшего любые конфликты, способные поставить под угрозу ситуацию, от которой выигрывали все.