Мировые религии. Индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, иудаизм, христианство, ислам, примитивные религии

Начнем, пожалуй, с нирваны – слова, которым Будда именовал цель жизни, какой он ее видел. Этимологически оно значит «угасание» или «прекращение» – не преходящим образом, а как прекращает гореть огонь. Лишенный топлива, он угасает, это и есть нирвана. Подобные образы привели к широко распространенному мнению, что угасание, на которое указывает буддизм, – полное, абсолютное уничтожение. Если так, появились бы основания обвинить буддизм в пессимизме и отрицании жизни. Так или иначе, теологи предыдущей половины столетия развенчали эти представления. Нирвана – высочайшая участь человеческого духа, «угасание» – буквальный смысл этого слова, но следует уточнить, что именно должно угаснуть. Речь идет об очертаниях конечного «я». Отсюда не следует, что не останется ничего. В негативной форме нирвана – это состояние, в котором хворост личного желания полностью сгорел, и все, что сковывает безграничную жизнь, умерло. В утвердительной форме это сама безграничная жизнь. Будда уклонялся от всех просьб о конкретном описании абсолютного, утверждая, что оно «непостижимо, неописуемо, немыслимо и невыразимо»; ибо после того, как мы устраним каждый аспект единственного известного нам сознания, как мы можем говорить о том, что осталось?[81] Один из последователей Будды, Нагасена, подкрепляет эту мысль следующим диалогом. На вопрос, что такое нирвана, Нагасена отвечает собственным вопросом:

– Существует ли ветер?

– Да, почтенный.

– Прошу, опиши мне ветер. Каковы его цвет и очертания? Маленький он или большой? Длинный или короткий?

– Невозможно, почтенный Нагасена, показать ветер. В руки ветер не дается, и его не пощупаешь. Но ветер все же есть.

– Но если невозможно показать ветер, о почтенный, то ветра, стало быть, и нет.

– Я знаю, почтенный Нагасена, что ветер есть; я убежден в этом, но показать ветер я не могу.

– Вот точно так же, почтенный, есть и нирвана, но показать нирвану невозможно[82][83].

Наше конечное невежество – воображать, будто наша конечная судьба постижима. Нам может быть известно лишь то, что есть состояние за пределами, – за пределами разума, мысли, чувства и воли, так как все они, не говоря уже о телесном, являются ограничениями. Будда позволил себе лишь одну утвердительную характеристику: «Блаженство, да, блаженство, друзья мои, есть нирвана».

Нирвана – это Бог? Когда на него отвечают в негативном ключе, этот вопрос приводит к противоположным выводам. Некоторые заключают, что поскольку буддизм не исповедует Бога, он не может быть религией; другие – что, поскольку буддизм – явная религия, значит, религии не требуется Бог. Этот спор призывает нас ненадолго обратиться к значению слова «Бог».

Оно неоднозначно и уж тем более не относится к простым. Следует выделить два значения, чтобы понять место этого слова в буддизме.

В одном значении «Бог» – олицетворенная сущность, по обдуманному замыслу создавшая вселенную. Согласно такому определению, нирвана – это не Бог. Будда не считал его олицетворенным, поскольку личность требует определения, которое нирвана исключает. И хотя он не отрицал сотворение напрямую, он явно освобождал нирвану от такой ответственности. Если отсутствие олицетворенного Бога-Творца – это атеизм, тогда буддизм атеистичен.

Однако есть и второе значение для Бога, когда его, в отличие от первого случая, называют Божественным. Идея олицетворения не входит в эту концепцию, проявляющуюся в мистических традициях по всему миру. Когда Будда провозглашает: «Монахи есть нерожденное, ненаступившее, несотворенное, несформированное. Если бы не было этого… то нельзя было распознать освобождение от рожденного, наступившего, сотворенного, сформированного»[84][85], он, по-видимому, говорит в рамках данной традиции. Впечатленный сходством нирваны и Божественного, Эдвард Конзе составил на основе буддистских текстов список свойств, применимых к обоим. Нам говорят,