Миры Артура Гордона Пима

– О нет, ни в коем случае! Я имею в виду, он заблуждается, когда полагает, будто агностическая пропаганда в массах по-прежнему идет во благо миру. Вольтер имел все основания распространять и пропагандировать свое учение, ибо во Франции той эпохи атеизм являлся неотъемлемым элементом политической свободы. Том Пейн имел все основания держаться своей линии, поскольку христианство, извращенное заблуждающимися или безнравственными людьми, встало на сторону тирана и оставалось там до начала Французской революции. Но у этого человека нет никаких веских причин бороться против влияния церкви в Соединенных Штатах сегодня, в 1877 году. Христианская церковь в наши дни, безусловно, преследует благие цели и никоим образом не пытается ограничить свободу личности или общества.

– Но разве вы не сказали минуту назад, что из-за своих агностических взглядов он навсегда лишился возможности занять государственную должность здесь, в великой свободной стране, в 1877 году и во все последующие годы?

– Нельзя жить в свободной стране и запрещать одному человеку голосовать против другого – даже если на его выбор влияет покрой брюк кандидата.

– Да, – сказал я, – но если на выбор человека влияет покрой брюк кандидата, такого человека не грех просветить и образовать. Ваш агностик наверняка сказал бы, что с влиянием церкви нужно бороться до тех пор, покуда она судит о компетентности человека в одной области по позиции, которую он занимает по вопросам из совершенно другой области.

– Никакое образование не поможет нашему народу освободиться от предрассудков, но лично я проголосовал бы против упомянутого человека по той причине, что его линия поведения свидетельствует о несовместимости его позиции со способностью управлять государственными делами. Никто никому не запрещает высказывать собственное мнение; мы всего лишь выступаем против взглядов пресловутого джентльмена, недовольные влиянием оных на умы, – как он выступает против убеждений своих противников. Количество агностиков, которые не станут голосовать за назначение пресвитерианина на государственную должность, в пропорциональном отношении равно количеству пресвитериан, которые при аналогичных обстоятельствах не станут голосовать за агностика.

– Но каким образом вера или неверие агностика могут помешать человеку, компетентному во всех остальных отношениях, занять государственную должность? – спросил я.

– Несомненно, многие из лучших современных государственных деятелей являются агностиками, но они не пропагандируют агностическую идеологию. Люди, способные переварить и усвоить агностические принципы, способны сами породить такие идеи; а людям, неспособным переварить и усвоить такие идеи, лучше вообще не иметь о них представления.

– Вы можете привести пример, – спросил я, – когда преждевременное просвещение народа в части агностических идей вредит отдельному человеку или обществу в целом?

– Да, сэр, могу. Необразованным американцам – жителям штата «Белой бедноты», – необразованным итальянцам и необразованным ирландцам только вредит, когда у них отнимают веру. Первые из них, коли верят, одеваются опрятно, живут достойно и имеют достаточно высокие стремления, а коли не верят, влачат бессмысленное существование и предаются порокам праздности и табакокурения, если не хуже. Вторые и третьи находятся либо под влиянием церкви, либо под влиянием тайной организации. Если ирландец или итальянец из низов общества, не наделенный способностью правильно использовать свои малые наличные знания – верно истолковывать свои чувства или разумно сдерживать свои порывы, – отрекается от церкви, устанавливающей контроль духовенства, он получает взамен тайную организацию, осуществляющую тайный административный контроль с тупой жестокостью и бессмысленным упрямством, отравленный кубок и кинжал. На мой взгляд, если человеку приходится выбирать одно из двух: либо обретать свободу и независимость через кровь и предательство, либо стоять на коленях перед идолом, соответствующим его уровню умственного развития, – пусть уж он лучше стоит на коленях, покуда не станет способным на нечто более приемлемое, нежели убийство. Знаете, сэр, один ирландец из республиканцев (редкий случай), издатель по профессии, однажды сказал мне, что многие ирландские эмигранты приезжают в Америку совершенными дикарями; и (хотя, возможно, здесь я неправ) при виде любого шарманщика-итальянца в моем уме всегда сначала возникает видение всаженного в грудь кинжала и только потом появляется успокоительная мысль, что, коли парень католик, между мной и такой опасностью стоит исповедальня. Человек, который пытается внушить подобным малым идею абсолютной свободы, должен нести ответственность за все последствия.

– И все же, доктор, – сказал я, – путь к всеобщему знанию не может быть гладким на всем протяжении. Кто-то же должен подготовить почву. Если в христианстве есть нечто, препятствующее движению к конечной свободе, тогда я сам скажу: устраните препятствия. Такое дело всегда своевременно, и решительность здесь всегда уместна