Миры Уильяма Моррисона. Том 1

— Прекрасные роботы, — заговорил он, словно обращаясь к самому себе. — Их можно научить чему угодно. И ни малейшего страха, вообще никаких чувств. А еще они дешевле, чем любые другие роботы. С ними не сравнятся никакие дорогостоящие аппараты. Человечество давно уже ищет себе таких рабов. Но они не только прекрасные слуги, Ньювелл. Они — солдаты. Знаешь, существует древнее выражение, очень подходяще для них — пушечное мясо. Это они и есть. Не осознают, что живут, так что не возражают против того, чтобы умереть. И не нужно никакой идеологической обработки, никакой чепухи о том, какие ужасные враги нам противостоят. Научите их повиноваться, и они станут убивать ради вас, и ради вас пойдут на смерть.

ДА У НЕГО просто мания величия, подумал Ньювелл. Нет, он не сумасшедший. До какой-то степени он даже слишком нормален. Но его сжигает ненависть, ненависть, которая на безлюдной планете не смогла найти никакого выхода. Теперь же у нее появился выход. И он неотвратимо повлечет за собой смерть и разрушение.

— Теперь ты понимаешь, друг мой, зачем мне нужно много зубов дракона.

— Их нелегко подготовить, — медленно произнес Ньювелл.

У него замерцала смутная идея, способная помочь ему остаться в живых какое-то время. Он нужен Балкли. Так почему бы не притвориться, что он соглашается с требованиями Балкли, притвориться, что повинуется, — и в то же время помешать этому человеку претворить свои планы в жизнь.

— Они быстро растут, когда попадут на поле, — продолжал он, — но перед тем нуждаются в длительной обработке. Это займет много времени.

— Так начинай прямо сейчас. Эта парочка будет наблюдать за тобой и одновременно служить помощниками. Возможно, процесс не очень сложный, и они сами научатся подготавливать семена. Это было бы здорово, верно, Ньювелл! Пушечное мясо, самостоятельно готовящее еще больше пушечного мяса. — Он засмеялся, но внезапно, без предупреждения, сменил тему. — Между прочим, у нас гости, Ньювелл. Не того типа, что выбрал бы я, но все же они скрасят наше одиночество.

Команда, подумал Ньювелл. Часть команды осталась жива.

Балкли подал из окна команду фонариком. Дверь открылась, и в хижину вошли мужчина и женщина, которых конвоировала парочка существ-растений.

— Мистер Хилтон, — сказал Балкли.

Мужчина пристально посмотрел сквозь тонкие, прозрачные линзы. У него было очень плохое зрение, поэтому глаза под мощными очками в прозрачной оправе казались громадными. Худое, морщинистое, взволнованное лицо. Да он глубокий старик. Ему лет сто двадцать, не меньше, подумал Ньювелл.

— А это — мисс Индра Хилтон, его дочь.

Девушка глядела на них тоже через очки. На ее лице все еще отражался ужас от того, что случилось несколько часов назад. Ее напугал взрыв, повредивший обшивку грузового корабля. Однако, ее очки и одежда… Она выглядела бы симпатичной в правильных очках и одежде, подумал Ньювелл, а может, и не очень. Но в любом случае, восьмиугольная шляпа и такие же восьмиугольные очки не совсем подходящий наряд для девушки. Она выглядела «училкой» в худшем смысле этого слова. Одежда была не по размеру, слишком просторной и скрывала любые достоинства фигуры, какими она, возможно, и обладала. Но она не стара. Ни в какой одежде молодая девушка не сможет выглядеть старухой. Ей наверняка не исполнилось и двадцати лет.

— Досточтимые гости, — сказал Балкли, — позвольте представить вам моего талантливого коллегу мистера Ньювелла. Именно мистер Ньювелл создал существ-растений, которые охраняют вас. А поскольку ему не понравились мои планы, то теперь он такой же заключенный, как и вы.

Ньювелл, наконец, обрел дар речи.

— Что произошло с командой?

— Все члены команды, к сожалению, погибли при… э-э… назовем это несчастным случаем, который вывел из строя грузовик. Мистер Хилтон посадил корабль на планету, следуя тем инструкциям, которые я передавал ему по рации. Мистер Хилтон очень хорошо следовал инструкциям.

— Я педагог, — звучным голосом сказал Хилтон. — Да, господа, я обучаю молодежь знаниям прошлого. Это благородная профессия и обучает людей мыслить.

Голос у него вовсе не старый, а сильный и хорошо поставленный, и показался Ньювеллу странно знакомым. Может, я когда-то учился у него? — подумал Ньювелл. В Университете Большого Проциона IV, например, где я проходил спецкурсы органической химии, работали тысячи учителей, и большинство из них помнится смутно.

— Мисс Хилтон тоже преподавательница, — снова усмехнулся Балкли. — Но мне кажется, есть кое-что, что я смогу и сам ей преподать.

В комнате повисла напряженная тишина. На Ньювелла внезапно нахлынуло чувство глубочайшей ненависти. Он почувствовал удушье, его мускулы напряглись, словно он собирался прыгнуть вперед и разбить ненавистную морду Балкли. Но, возможно, Балкли именно этого и добивается. Пожалуй, именно на это он и рассчитывал, уверенный, что при малейшей попытке бунта, все растительные роботы планеты немедленно встанут на его защиту.

Только старик казался безмятежно спокойным. Он снял свои металлические линзы и стал их полировать.