Миры Уильяма Моррисона. Том 4

— Между чувством юмора и психическими отклонениями может быть гораздо больше общего, чем обычно считается, сэр. В любом случае, его поведение находится в пределах нормы для их вида, хотя его сородичи заняты очень серьезными, весомыми задачами. Вообще, один из друзей нашего шутника наблюдает за Солнечной системой, чтобы узнать, как тут обстоят дела. Это одна из причин, по которой шутник решил с нами поиграть. Он хочет, чтобы в Системе произошло что-то необычное, что озадачит и собьет с толку его друга.

— Как лаборант, подменивший ярлыки на белых мышах своего друга, чтобы запутать его.

— Нечто вроде этого, сэр. Во всяком случае, мне кажется, что мы не первая его подопытная крыса, белая мышь или муравей, если вам так больше нравится, с которой он играет.

— Хочешь сказать, он перемещал и другие корабли? — У капитана был такой вид, будто его сейчас стошнит.

— Да, сэр. Возможно, наш шутник также виноват в шести непонятных исчезновениях кораблей за последние пару лет.

— И он убивал людей в них, когда ему надоедало с ними играть?

— Думаю, да, сэр. Но это еще не самая большая угроза.

Капитан Фармер приложил руку ко лбу.

— Иногда детям наскучивает с играть с отдельными муравьями, и они потехи ради уничтожают сам муравейник, — сказал он.

— Шутник намекал на это, — медленно кивнул Дайсон. — Будет очень смешно раздавить планету или даже целую Систему. Его друг понятия не имеет, что это может случиться. Как одновременно умирающие белые мыши в лаборатории, притом, что они должны были оставаться живыми и здоровыми. — Дайсон слегка запнулся. — Я понимаю, каково вам. Мне почти так же. Но я думал, что сплю, а застыть от страха во сне вполне нормально. Помню, мне казалось, что я смотрю на себя со стороны и убеждаю, что этого не может произойти. Потом, проснувшись, я понял, что это возможно, но понял постепенно и успел привыкнуть к этой мысли.

— Значит, это уже не просто вопрос спасения наших жизней, а вопрос выживания всей человеческой расы.

Дайсон снова кивнул.

Капитан Фармер стиснул зубы, с трудом подавляя ярость.

— Может, у нас и маленькие клыки, но кусаться мы все равно можем, — внезапно выпалил он.

И затем, прежде чем Дайсон успел остановить его, он дотянулся до рычагов автоматической защиты.

Пушки тут же заработали и принялись стрелять во все стороны. Корабль закачался и затрясся от ударных волн. Из пассажирских кают донеслись тревожные крики.

Капитан Фармер вытер лоб рукой.

— Что дальше, сэр? — тихо спросил Дайсон.

— Ничего. Я не знаю, что еще можно сделать. Наверное, мы его даже не поцарапали. Думаю, нам лучше успокоить пассажиров, — хмуро добавил капитан. — Скажу им, что это была ложная тревога.

Когда он ушел, Дайсон задумчиво уставился в иллюминатор. Ему стало интересно, понравилась ли шутнику выходка капитана.

— У меня есть одна мысль, капитан Фармер, — сказал пилот позже, пока корабль продолжал в тишине рассекать черноту.

— Ты уверен, что шутник еще не знает о ней?

— Ничуть не уверен, сэр. Но, думаю, это неважно, если сначала я все обсужу с губернатором Флэгстаффом.

— Чем нам поможет этот старый болтун?

— Я больше не считаю его болтуном, сэр. Теперь он для меня пожилой государственный деятель человеческой расы. И мне кажется, от него зависят как наши жизни, так и жизни всех обитателей Солнечной системы.

Капитан Фармер раскрыл рот. Он все был слишком ошеломлен, чтобы возражать, когда Дайсон отдал честь и вышел из кабины.

Бывший губернатор, по-видимому, до сих пор обдумывал курс действий и периодически разглагольствовал.

— Губернатор, могу я поговорить с вами наедине? — серьезно спросил Дайсон. — Дело чрезвычайной важности.

— Конечно, молодой человек. Прошу прощения, леди и джентльмены.

Экс-губернатор отвел Дайсона в свою каюту и открыл было рот, чтобы заговорить, но Дайсон опередил его.

— Губернатор, в ваших руках находится судьба человечества, — коротко заявил молодой офицер.

Старик захлопнул рот. Наверное, его часто посещала мысль, которую только что выразил Дайсон, но до этого момента никто не высказывал ее вслух.

— Космический шутник считает, что у него есть над нами власть, — продолжал Дайсон, — и хочет уничтожить всю человеческую расу. Только человек вашего полета, губернатор, вашей мудрости и опыта сумеет одолеть его. Вы привыкли решать проблемы чрезвычайной важности. Но то, что было раньше, не идет ни в какое сравнение с нашей текущей задачей.

Губернатор Флэгстафф стиснул зубы еще сильнее, выразив непоколебимую решимость. Его глаза запылали атомным огнем.

— Прошу вас, губернатор, попросите его…

— Молодой человек, дальше можете не продолжать. Губернатор Флэгстафф не просит. Нет, мой юный друг, нет!

— Может, уговорите?..

— Сэр, я не прошу и не уговариваю. Я знаю свои права. Я потребую!