Миры Уильяма Моррисона. Том 6

— Нет, нечто другое. Большая часть разговоров о путешествиях во времени — полная чушь. Заметь, я сказал, что не все разговоры, а большая часть. Нельзя отправиться в прошлое. Прошлое — это бесконечная область в четырехмерном пространственно-временном континууме, природа которого была полностью определена. Все мировые линии, как их называет Минковский, все мировые плоскости и объемы известны. Путешествие в прошлое изменило бы их. А это сделать невозможно.

— Не понимаю, — пробормотал Гэлвэй, — но поверю тебе на слово.

— Это не обязательно. Вот, взгляни сам. — Леклерк собрал со стола несколько листов бумаги со стройными рядами уравнений. — Вот мои расчеты. Выводы не совсем очевидны, но они пришли не из воздуха. Я несколько месяцев работал, как проклятый, чтобы получить их.

— Понятно. Что дальше?

— Путешествие в будущее — другое дело. Будущее до определенной степени неизвестно. Принцип неопределенности Гейзенберга работает на атомном уровне, и этого достаточно, чтобы убедиться в индетерминизме в макроскопическом масштабе. Говоря математическим языком — прошлое однозначно, будущее — многозначно. Настоящее — точка разветвления. Путешествие в будущее меняет его. Сделать это сложно, но теоретически возможно.

— Да, но твоя проблема не в будущем, — заметил Гэлвэй.

— Верно. Ответы на мучающие меня вопросы лежат в прошлом. Но есть еще один вариант путешествий во времени с использованием машины для просмотра истории, какую я собрал здесь. Тут ситуация полностью противоположная. Настроив машину, я смогу заглянуть в прошлое, — не изменяя его, просто, как сторонний наблюдатель. Смогу показать тебе Вашингтона в Вэлли Фордж, Линкольна в Геттисберге и Вильсона в Версале. Эти события прошлого находятся в определенных областях пространства-времени. Но то, что произойдет в будущем, мы увидеть не сможем. У нас не получится посмотреть на Рузвельта в Берлине, потому что еще неизвестно, попадет ли он туда. Это зависит от слишком большого числа атомных процессов.

— Но твоя машина покажет прошлое?

— Покажет, если ты мне поможешь.

Гэлвэй кивнул, и они с Леклерком принялись за работу. Сам Гэлвэй не являлся хорошим инженером, но мог оценить чужие навыки, и подивился проворству, с которым буквально летали пальцы Леклерка. Гэлвэй был неплохим ассистентом, и под руководством Леклерка работа шла очень быстро.

На четвертом столе лежала единственная часть аппарата, чье предназначение Гэлвэй понимал. Это был телеприемник, соединенный со столом под номером «три». Но обычные устройствам настройки изображения Леклерк убрал и заменил их собственными.

Леклерк затянул последний винт и облегченно выдохнул.

— Все готово? — спросил Гэлвэй.

— Почти. Сканер пространства в плохом состоянии. Вероятно, мы не сможем получить картинку больше, чем с пары километров. Позже я попытаюсь увеличить радиус. Но с учетом того, что за эти полтора года я ни разу не покидал пределов города, нам хватит и того, что есть.

— А как насчет настройки нужного времени?

— С этим тоже могут возникнуть проблемы. Я провел предварительные эксперименты и узнал, что один оборот колесика отправляет меня на пару месяцев назад, а второй — на пять лет. Потом я постараюсь это исправить.

Леклерк начал настраивать машину. В его действиях чувствовалось сдерживаемое волнение. Засветились две электронные лампы. Одна осталась без напряжения.

— Что-то не так? — спросил Гэлвэй.

— Нет-нет, — успокоил его Леклерк. — Все в порядке.

Гэлвэй почувствовал растущее напряжение. Каким-то образом он разделил веру Леклерка в машину. Она должна была воссоздать прошлое — и, наконец, после всех мучительных поисков, Леклерк узнает, что случилось с ним за эти полтора года.

Он подошел к телеприемнику. На экране внезапно появились Гэлвэй с Леклерком, только в несколько другом положении, по сравнению с тем, которое они занимали сейчас.

— Вот что мы делали пару минут назад.

Леклерк медленно покрутил ручку. Затем выругался.

Картинка размазалась. Леклерк продолжал колдовать над машиной, но ничего не менялось. Вдруг на экране появился он один.

— Управление еще хуже, чем я боялся, — нервно сказал он.

— Сколько лет назад это было? Четыре, десять или двенадцать?

— Не знаю, но скоро пойму.

Леклерк на экране ушел вправо. Реальный Леклерк бросился к джойстику управления пространством, чтобы не потерять себя из виду. Изображение надело шляпу и пальто, затем вышло из комнаты. Через секунду оно оказалось на улице.

Леклерк с трудом сдерживал волнение. Изображение направилось к метро, приостановилось, затем двинулось дальше.

— Слава Богу, кажется, это то, что нужно! — воскликнул Леклерк.

— Хочешь сказать, ты наткнулся на тот день, когда у тебя началось амнезии?

— Кажется невероятным, но, думаю, да. Что за удача! Я много лет ежедневно ходил на эту станцию. Но, со временем, перестал это делать и просто шел дальше по улице — кроме этого, я больше ничего не помню до того, как проснулся в дешевом отеле. А между этими событиями — пустота.