Mise en Place (СИ)

— Я не собираюсь обсуждать это здесь, — процедил он и потащил Шерлока обратно в помещение для курения, где находилось еще несколько работников. Лестрейд решительно продолжал идти, пока они не достигли другой стороны автостоянки. Шерлок стряхнул его руку со своей и продолжил двигаться, расхаживая взад и вперед. Он не мог устоять на месте, не мог смотреть на Лестрейда, не мог смотреть на окружающие их машины — они были слишком близко. Все было слишком близко. Все как будто окружало его, делая маленьким, подавляло, не давая возможности выбраться из захвата. Шерлок почти хотел вернуться в Лондон и принять дозу, чтобы сознание расширилось до невероятных размеров и лопнуло. Это принесло бы облегчение.

— Ты только взгляни на себя, — удивленно сказал Лестрейд. — Что, теперь не скучно?

— Ты уехал, так и не дав Джону сказать, — рявкнул Шерлок.

— О чем ты говоришь?

— Это была Гарри, а не Джон. Ты оставил работающую камеру на втором этаже, думая, что Джон поднимается и скажет пару слов, а потом ты бы отправил мне его послание. Вот только Джон этого так и не сделал, в отличие от Гарри. А ты даже не соизволил подождать пять чертовых минут, предпочитая вернуться в Лондон в надежде проскочить без пробок.

— Господи, — простонал Лестрейд, — я думал, что ты терпеть не можешь ту часть, в которой менеджеры распускают сопли и слезно благодарят тебя за проделанную работу.

— Не такую благодарность я хотел услышать от Джона, — закричал Шерлок и глубоко вздохнул. Лестрейд окинул его внимательным взглядом.

— Ладно, — наконец сказал он. — Во-первых, я не твоя личная служба доставки. Если Джон Уотсон действительно хочет с тобой поговорить, то он возьмет чертов телефон и позвонит. Уже достаточно плохо, что я потратил пять минут видеозаписи, чтобы позволить высказать все, что ты хочешь, особенно, если учесть, что шоу фактически закрыто, и главы студии будут тщательно просматривать каждую секунду отснятого материала, и, несомненно, оторвут мою голову и пропустят ее через факс

— Через факс?

— Во-вторых, — горячо продолжил Лестрейд, возвышаясь прямо над Шерлоком, — мы провели три часа в ресторане, разбирая отснятое и пытаясь выделить минут пять из пленки, что и так намного больше, чем мы обычно тратим на последний день съемок, потому что нам надо было отснять все изменения. Кстати, довольно-таки затруднительно было снимать Шерлока Холмса в ресторане, учитывая отсутствие Шерлока Холмса в чертовом ресторане. Веришь или нет, Шерлок, но у нас всех есть работа и обязанности, которые необходимо выполнить до возвращения в Лондон, а последний час пребывания в Брикли мы провели в бешеной суматохе, пытаясь успеть все отснять. В то же время надо было еще и твою задницу прикрывать, потому что никто и понятия не имел, куда ты свалил, и пришлось вести себя, как ни в чем ни бывало, будто такое происходит на постоянной основе. И слава богу, что это не так, потому что выкини ты подобное дерьмо на первых съемках, я бы, чёрт побери, лично убил бы тебя на вторых.

— И в третьих — именно ты вздумал вернуться в Лондон, даже записки не оставив. Честно говоря, будь я Джоном Уотсоном, я бы хотел не поговорить с тобой, а хорошенько врезать в нос. Он все утро напролет тебя ждал. Или ты не заметил, что он сканировал каждое лицо, надеясь увидеть твое? Я там был и тоже не имел ни малейшего представления, где ты. Если ты валял дурака в Лондоне или валялся под наркотой где-нибудь в углу, то я наблюдал за Джоном, который выглядел как несчастный щенок, потерявший ботинок.

Шерлок нахмурился еще сильнее. Его грудь тяжело вздымалась, и он отвернулся от Лестрейда, не совсем уверенный, как реагировать на обвинение в его глазах.

— Черт, — выругался Лестрейд, — только не говори, что так и было.

— Было что? — огрызнулся Шерлок.

Лестрейд прислонился к одной из машин.

— Знаешь, у меня была одна бредовая мыслишка, что ты наконец-то научился быть ответственным по отношению к команде. Или хотя бы по отношению к этим двум людям, чей ресторан оказался на грани закрытия. Но вместо этого я вернулся и нигде тебя не нашел. И, насколько я знаю, когда-то ты принимал кокаин. Иисусе, каким же дураком я был. Я-то думал, что тебе хоть до кого-то есть дело, а ты даже не соизволил сказать Джону правду, верно?

— Все, что я говорил Джону, было правдой.

— Да, но кое-что оставил несказанным, правда?

— Недоговорки не считаются за ложь.

— Хорошо. — Лестрейд скрестил руки на груди и уставился на Шерлока. — Просто смешно, на самом деле. Ты переспал с Джоном Уотсоном, затем оставил его рано утром, а теперь отчитываешь меня за то, что я не дал ему возможности сказать душещипательное прощание на камеру? Ужас как сентиментально, да вот только ты ничего не чувствуешь, так что…

— Это не так, — рявкнул Шерлок, отворачиваясь.

— Джон Уотсон хоть что-нибудь значит для тебя, Шерлок? Потому что ты для него — да.

Шерлок укутался в свое пальто и направился обратно в здание. Он пытался выкинуть Джона из своей головы, но в этом не было никакого смысла — Джон был из стойких, даже в его мыслях.