Мисс Черити

Перед глазами у меня все плыло. Но вот дети угомонились, и я тихонько позвала Питера. Снова показалась его милая мордочка, а младшая дочь миссис Картер громко расхохоталась от счастья. Все зашикали на нее: «Ш-ш-ш, тише!» Питер согласился выйти из корзинки… правда, мне пришлось его немного подтолкнуть. Мы начали с простейших трюков: подняться на задние лапки, станцевать несколько па, прыгнуть через кольцо, отбарабанить ритм. Малышка хохотала без умолку и тянула к Питеру ручки, пытаясь его схватить.

Я (изображая испуг)

Осторожно, Питер: злой охотник! Он вас подстрелит. Пиф-паф! (Полушепотом.) Замри, Питер, замри.

И — о чудо! — кролик послушался с первого раза, команду не пришлось повторять двадцать раз; он упал на спину и застыл, подняв лапки кверху. Даже миссис Картер расхохоталась. Потом мы занимались арифметикой. В ответ на «сколько будет два плюс два?» он два раза постучал лапкой по полу, и я его отругала. На «три плюс два» он постучал три раза, и я дернула его за ухо.

Я

Вы плохо выучили урок, мастер[10] Питер. Какой скверный пример вы подаете мастеру Эдмунду! Возвращайтесь в свою корзинку. (Полушепотом.) Корзинка, Питер, корзинка.

Дети (возмущенно)

Не-е-ет, не надо в корзинку!

Питер спрятался, как я и просила, но вскоре выглянул.

Дети (топают ногами)

Питер! Питер!

Питер любил детей. Он, конечно, раньше никогда не видел их в таком количестве и таких шумных. Но, как только первый испуг прошел, он с удовольствием принялся их развлекать.

Я

А теперь, Питер, подойдите к самой послушной девочке. Давайте, Питер, покажите нам самую послушную девочку среди наших зрителей!

Я подтолкнула его в направлении малышки Нелли Картер. В три прыжка Питер оказался перед ее стулом.

Нелли (простирает руки)

Клолик! Клолик!

Я поймала Питера и дала Нелли подержать его на ручках. Она изо всех сил схватила беднягу за ухо, так что он дернулся. Я осторожно разжала ее кулачок и тут же, чтобы спасти Питера, попросила его показать самого большого шалуна.

На этот раз я подтолкнула кролика к Эдмунду. Несколько прыжков — и вот Питер уже сидит перед мальчиком, а тот бережно гладит его по прижатым ушам и спинке. Естественно, всем тоже сразу захотелось его погладить, и мне пришлось следить, чтобы моего кролика не разорвали на части. Когда все закончилось и Питер, живой и невредимый, снова очутился в своей корзинке, я вдруг осознала, что прекрасно провела время.

Дети

До свидания, мисс Тиддлер! До свидания, мастер Питер!

Эдмунд

До свидания, мисс Черити! Это лучший день в моей жизни!

Утро после триумфа — всегда хмурое. В последующие дни я спасалась от скуки в классной комнате. Нет, я, конечно, читала книги, доучивала наизусть «Укрощение строптивой», дорабатывала (согласно требованиям науки) наброски с грибами или же доводила до ума эксперименты с гнилью на сухой древесине… Но утром ли, вечером — меня неотступно преследовал один и тот же вопрос: зачем? Зачем я все это делаю? Зачем учусь, исследую, упражняюсь, стремлюсь к совершенству? Зачем? И все чаще, будто сам собою, вырисовывался очевидный ответ: а низачем. Нет никакого смысла.

Когда в семь часов вместо обычных шести тридцати (воля моя слабела) я поднялась с постели, Глэдис вручила мне письмо со словами: «Дроля ваш прислал».

Герр Шмаль написал, что они с молодой супругой наконец вернулись в Лондон и ничто не принесет им большей радости, чем снова увидеть меня, лучше всего в компании двуглавой змеи. Предвкушение встречи вернуло меня к жизни. Но у мамы нашлось для меня столько дел, что я смогла снова воспользоваться черным ходом лишь через неделю.

Какое же счастье снова бежать в музей! Вместе со мной по цветущим аллеям летели воспоминания. Наконец-то я смогу обнять Бланш…

На этой мысли я замедлила шаг. Потом остановилась. Ведь Бланш не сможет меня обнять. Как вынести вид правого пустого рукава моей дорогой подруги? Я убеждала себя: «Ну же, Черити, смелее! Вы должны обнять ее, поговорить с нею как ни в чем не бывало».

Когда я вошла, герр Шмаль с Бланш уже стояли в зале тератологии. Бланш сразу бросилась ко мне и поцеловала. Ее муж догнал ее, взял рукой за талию и прижал к себе.

Я

Вы прекрасно выглядите, Бланш! Я опасалась…