Мисс Марпл

– Разве не вы подделали эту улику? И не вы подложили ее в котельную, чтобы мальчишки смогли ее найти? Ну, отвечайте быстро!

– Я не имею ни малейшего представления, о чем идет речь, – сказала Люси. – Вы хотите сказать, что...

Крэддок быстро спрятал конверт в карман, потому что послышались шаги Брайана.

– Седрик в библиотеке, – сказал он. – Идите туда.

Истли вновь занял свое место около кухонного шкафа. Инспектор Крэддок направился в библиотеку.

II

Седрик Крекенторп казался обрадованным, увидев инспектора.

– Вы все еще что-то разыскиваете? – спросил он. – Как идут дела?

– Можно считать, что мы немного продвинулись вперед, мистер Крекенторп.

– Вы опознали труп?

– Не совсем, но у нас есть определенная версия.

– Очень хорошо.

– Исходя из сведений, полученных нами в самое последнее время, мы хотим взять несколько показаний. Я начинаю с вас, мистер Крекенторп, раз уж вы здесь.

– Я здесь долго не пробуду. Через денек-другой улетаю к себе на Ибицу.

– Тогда, очевидно, я пришел вовремя.

– Ну что ж, начнем.

– Я хотел бы получить детальный отчет о том, где вы были и что делали в пятницу 20 декабря.

Седрик быстро взглянул на инспектора, потом откинулся в кресле, зевнул с видом полнейшего безразличия и сделал вид, что пытается вспомнить тот день.

– Значит, так. Я уже говорил вам, что был на Ибице. Вся беда в том, что там один день очень похож на другой. Утром я рисовал, с трех до пяти «сиеста», как там называют полуденный отдых. Возможно, я делал этюды, если свет был подходящим. Потом аперитив с мэром или доктором в кафе на Ньянза. Потом случайная, наспех выбранная еда. Большую часть вечера я провожу в баре Скотти с друзьями из мелких буржуа. Этого достаточно?

– Я хотел бы знать правду, мистер Крекенторп.

Седрик даже привстал.

– Знаете, инспектор, ваше замечание звучит более чем угрожающе.

– Не думаю. Вы мне сказали, мистер Крекенторп, что вылетели с Ибицы 21 декабря и прибыли в Англию в тот же день?

– Так и было, Эмма! Где ты, Эмма?

Эмма Крекенторп вошла в библиотеку из боковой двери, соединявшей кабинет с будуаром. Она вопрошающе переводила взгляд то на Седрика, то на инспектора.

– Послушай, Эм. Я приехал в субботу перед Рождеством? И прямо из аэропорта?

– Да, – сказала Эмма удивленно. – Ты приехал перед обедом.

– Вот, пожалуйста, – сказал Седрик инспектору.

– Вы, очевидно, считаете нас за дураков, мистер Крекенторп, – сказал спокойно инспектор. – Вы же знаете, что мы все можем проверить. Я думаю, если вы покажете свой паспорт...

Он выжидающе замолчал.

– Не знаю, куда задевался этот проклятый паспорт, – засуетился Седрик. – Сегодня целое утро искал его, хотел переслать в контору Кука...

– Надеюсь, вы сумеете отыскать его, мистер Крекенторп. Но, вообще-то говоря, необязательно. В моих руках документы, в которых значится, что вы прибыли в Англию вечером 19 декабря. Может быть, теперь вы расскажете, где находились с этого времени до обеда 21 декабря, когда прибыли в этот дом?

Седрик позеленел от злости.

– Что за дьявольская жизнь настала! – воскликнул он гневно. – Все эти канцелярские штучки и заполнение дурацких бланков! Вот что происходит, когда в государстве царит бюрократия. Больше уже нельзя делать то, что хочется, и ездить туда, куда нравится. Обязательно тебе зададут кучу вопросов. Но почему все-таки поднялся шум вокруг этого 20 декабря? Что в нем особенного, в этом дне?

– Мы думаем, что в этот день произошло убийство. Вы, конечно, можете отказаться отвечать на мои вопросы, но...

– Кто сказал, что я отказываюсь отвечать? Дайте хоть подумать. Когда проходило следствие, у вас было смутное представление о дате убийства. Что нового произошло с тех пор?

Крэддок не ответил.

Седрик, многозначительно взглянув в сторону Эммы, предложил:

– Может быть, нам лучше пройти в другую комнату?

Эмма быстро спохватилась:

– Я вас оставлю здесь одних, – выходя из двери, она обернулась. – Знаешь, Седрик, все это очень серьезно. Если 20 декабря действительно день убийства, то тебе лучше всего подробно рассказать инспектору о том, что ты делал 20 декабря.

И она вышла, плотно закрыв за собою дверь.

– Молодчина наша Эмма, – сказал Седрик. – Ну, теперь, когда она ушла, я признаюсь, что уехал с Ибицы действительно 19 декабря. Собирался остановиться на несколько дней в Париже и попировать там с друзьями где-нибудь в злачном местечке. Но случилось так, что в самолете рядом со мной оказалась очень привлекательная женщина... Одним словом, то, что надо. Не вдаваясь в подробности, скажу, что мы вышли из самолета вместе. Она спешила обратно в Соединенные Штаты, но хотела провести пару вечеров в Лондоне; у нее там были какие-то дела, и вообще... Мы прилетели в Лондон 19 декабря и остановились в гостинице «Кингсвей Палас». Это я вам сообщаю на тот случай, если вы сами еще этого не выяснили. Я назвался Джоном Брауном.

– Ну, а 20 декабря?

Седрик скорчил гримасу.

– Все утро прошло в ужасном похмелье.

– А день? После трех часов и дальше?