Мисс Марпл

– Они уже здесь, – сказала Люси, услышав около двери скрежет тормозов автомашины. Дверной звонок гремел по всему дому.

II

– Я очень и очень сожалею, что вынужден был пригласить вас сюда, – сказал инспектор Бейкон, выходя из сарая и держа Эмму Крекенторп под руку. Эмма была бледна, она казалась больной, но шла твердой походкой, выпрямившись.

– Я могу поклясться, что раньше никогда в жизни не видела этой женщины.

– Мы вам очень благодарны, мисс Крекенторп. Это все, что я хотел от вас услышать. Вам, очевидно, нужно лечь в постель?

– Я должна идти к отцу. Как только я узнала об этом, я тут же позвонила доктору Кемперу. Сейчас доктор с ним.

Когда они проходили вдоль холла, из библиотеки вышел доктор Кемпер. Этот высокий добродушный общительный человек с обычно бесцеремонными манерами весьма нравился пациентам.

Он и инспектор поклонились друг другу.

– Мисс Крекенторп перенесла это неприятное поручение очень стойко, – сказал Бейкон.

– Молодец, Эмма, – сказал доктор, похлопав ее по плечу. – Вы умеете делать дела, я это всегда говорил. С отцом все в порядке. Зайдите к нему и немного поговорите. А потом идите в столовую и выпейте рюмочку бренди. Это я прописываю как врач.

Эмма благодарно улыбнулась и пошла в библиотеку.

– А женщина эта с изюминкой, – сказал доктор, глядя ей вслед. – До чего жаль, что она не замужем. Видно, таков удел единственной женщины в семье, где все мужчины. Вторая сестра поступила куда хитрее, она выскочила замуж в семнадцать. А эта женщина действительно хороша собой. Она была бы чудесной женой и матерью.

– А мне кажется, она слишком уж привязана к своему отцу, – сказал инспектор Бейкон.

– Она не только преданна. У нее есть еще и врожденная способность делать мужчин счастливыми, которой обладают немногие женщины. Ее отцу нравится быть больным, она и не разубеждает его. Так же она ведет себя с братьями. Седрик считает себя хорошим художником. Она не мешает ему так думать. Этот, – как его там зовут? – Гарольд знает, как сильно она считается с его мнением. Она разрешает Альфреду шокировать ее разными историями о своих похождениях. Да, да, она умная женщина. Ну, ладно. Могу я быть вам чем-нибудь полезен? Хотите, я взгляну, что там сделал с трупом ваш полицейский хирург Джонстон, может быть, я опознаю в ней одну из моих пациенток?

– Да, доктор, хорошо, если бы вы взглянули. Мы хотим опознать ее. Мне кажется, для мистера Крекенторпа в его возрасте это будет слишком сильным потрясением.

– Потрясением? Чепуха! Он никогда не простит ни вам, ни мне, если вы не разрешите ему взглянуть. Он весь в ожидании – это самая невероятная вещь, которая произошла за последние пятнадцать-двадцать лет. Нет, на него это не повлияет.

– Значит, с ним на самом деле не так уж плохо?

– Ему семьдесят два года, – сказал доктор. – Вот и все. У него случаются приступы ревматизма, а у кого их сейчас не бывает? Сам он называет это артритом. После еды у него сердцебиение, что тоже не удивительно – он все относит к болезни сердца. Но он всегда делает то, что хочет. А тот, кто действительно безнадежно болен, уговаривает меня, что абсолютно здоров. У меня много таких пациентов. Пойдемте, посмотрим на труп, хотя это не очень-то приятно.

– Джонстон пришел к заключению, что она умерла недели две-три тому назад.

– Тогда это тем более неприятно.

Доктор стоял у открытого саркофага и смотрел с откровенным любопытством, его профессиональные качества позволяли ему проявлять интерес и к тому, что он называл «неприятным».

– Нет, это не моя пациентка. Я даже не помню, чтобы видел ее где-нибудь в Брекхэмптоне. А она была совсем недурна. Да, здорово ее здесь пристроили.

Они снова вышли на воздух. Затем доктор Кемпер взглянул на всю постройку.

– Нашли ее в этом, – как они его называют? – Длинном сарае, в саркофаге? Фантастично! А кто нашел?

– Мисс Люси Айлзбарроу.

– А, это новая служанка, что помогает в домашних делах! А что она делала около саркофага?

– Об этом, – сказал сухо инспектор Бейкон, – как раз я и собираюсь ее спросить. А теперь, как нам быть с мистером Крекенторпом? Может быть, вы...

– Я его сейчас приведу.

Мистер Крекенторп, закутанный в платки, пришел в сопровождении доктора.

– Позор! – сказал он. – Настоящий позор. Я привез этот саркофаг из Флоренции в... дайте-ка вспомнить... должно быть, в 1908, а может, в 1909 году.

– Ну, а теперь возьмите себя в руки, – сказал доктор. – Знаете, зрелище не будет приятным.

– Не имеет значения, что я сильно болен. Я должен выполнить свой долг.

Краткий визит в Длинный сарай, тем не менее, затянулся. Мистер Крекенторп вышел из сарая, волоча ноги.

– Никогда не видел ее раньше, никогда в жизни! – сказал он. – Но что все это значит? Настоящий позор! Да, я вспомнил, я привез его не из Флоренции, а из Неаполя. Прекрасное произведение искусства. И какая-то дура забралась сюда, чтобы убить себя.

Вдруг он стал хватать себя за лацканы пальто с левой стороны.

– Это слишком неприятно для меня... Сердце... Где Эмма? Доктор...

Доктор Кемпер прослушал пульс.