Миссия Эскарины Ставо

- Есть, конечно же, — с таким же напускным спокойствием кивнул он. — Наши криокапсулы вышли из строя. Все как одна, примерно в одно и то же время, как только мы пересекли пояс Койпера. Они были запрограммированы на поддержание глубокой заморозки до тех пор, пока «Седна» не долетела бы до края Облака Оорта, затем запускалась двухдневная подпрограмма поддержания метаболизма, и лишь после этого мы просыпались. Однако кто-то сумел взломать коды «Седны» с близкого расстояния. Программа заморозки была отменена. Вместо этого капсулы месяцами поддерживали нас живыми, но не давали проснуться. Когда мы очнулись… — он помолчал, опустив взгляд на свои руки, где под истончившейся кожей виднелись синеватые прожилки распухших вен. — Ресурсы жизнеобеспечения были вычерпаны практически подчистую. Корабль пришлось разворачивать немедленно. Мы пытались послать сигнал бедствия, но нас что-то глушило, и в конце концов мы прекратили передачи, чтобы сэкономить хотя бы энергию. У нас еще была надежда, что мы сможем ассимилироваться хотя бы в колониях, где гравитация пониже… но нас задержали здесь.

Кенор прервался, чтобы сделать осторожный глоток, и досадливо поморщился:

- Когда исчезает гравитация, вместе с ней пропадают и запахи, и вкус. Признаться, я наделся, что хотя бы кофе по истечению некоторого времени смогу распробовать, но…

- Не раньше, чем через несколько часов, — сочувственно вздохнула я.

Слишком свежи были воспоминания о безвкусной еде на протяжении трех недель. А каково Кенору? Почти четыре года, с ума сойти…

А ведь вкусовые рецепторы — не единственное, что страдает в невесомости. За эти годы должно было пропасть и периферийное зрение, и спокойный сон, сменившись постоянными головными болями. Если не транспортировать Кенора и его людей хотя бы на какую-нибудь маленькую астероидную колонию, через пару лет и спасать будет некого.

И Сергей об этом знал. Не мог не знать.

- Боюсь, гостеприимные хозяева не позволят мне задержаться так надолго, — усмехнулся Кенор.

- Почему? — удивилась я. — Мне казалось, что в такой дали от дома неписаные правила взаимовыручки среди космонавтов должны приобретать особое значение. Что, если однажды помощь понадобится Карпатии?

Кенор покачал головой — не то насмешливо, не то укоризненно.

- Рина, светлая душа… — В его устах это звучало как снисходительное «дурочка». И, кажется, значило примерно то же самое. — Сергей подбил твой корабль, а ты все еще ждешь, что он будет следовать неписаным правилам?

Я помолчала.

Комок противоречивых впечатлений, которые вызывали у меня последние события, наконец-то принял окончательную форму.

Да, Сергей подбил мой корабль, надеясь использовать его, чтобы добиться окончания торгов. Это не тот поступок, за который возносят на пьедестал; по совести, именно он и должен был убедить меня, что я попала в руки злодея и самое время скорее броситься в объятия бывшего жениха.

Если бы не события минувшей ночи, я бы, наверное, так и сделала.

Но теперь я знала, что реальной опасности «Норденшельд» и не должен был подвергаться. Напротив, Сергей сделал все, чтобы поисковая миссия завершилась успехом — и сам же краснел и прятал глаза, когда понял, что один-единственный выстрел с Карпатии обрек меня на три недели невесомости и абсолютного одиночества.

- Почему нет? — я наивно хлопнула ресницами. — Он позволил мне воспользоваться центрифугой во втором куполе, а корабль собирался починить. С чего бы ему обходиться с тобой хуже, чем со мной?

Кенор откинулся на спинку стула. Это заставило его сощуриться еще сильнее, чтобы видеть меня, и выражение лица у него сделалось подозрительнее некуда.

- Он наверняка уже рассказал тебе свою версию событий, не так ли? — полуутвердительно произнес Кенор. — Приплел какую-нибудь военную кампанию, выставил меня чуть ли не предателем родины, чтобы грамотно вписать в образ еще и мою неимоверную алчность? А себя, разумеется, расписал в самых светлых тонах. Только забыл упомянуть о том, как вышвырнул нас с этого астероида, когда мы пытались выйти на связь с Землей, а предварительно привел в негодность двигатели дальнего хода на «Седне».

Я сосредоточенно уставилась на него.

Конечно, Кенор не мог быть в курсе внутренних разборок Карпатии. Он не знал, что на моих глазах фактически сместили квартермастера — из-за того, что тот был склонен примерять на себя капитанские регалии и серьезно недооценивать противника.

Сергей тогда выставил Соболева полным идиотом, напомнив, что «Седна», в отличие от «Норденшельда», полностью исправна. Он говорил это на камеру, перед всей командой, — но разве его люди не были бы в курсе, будь у врага неисправны двигатели?