Миссия, люди и я. Уроки бывшего командира отряда «Дельта»

Как много из нас когда-либо сидели и думали: «Захватить кучу самолетов, заполненных топливом, и запустить их в здания — разве это не лучший способ привлечь внимание и убить невинных людей?» У нас очень мало общего с теми людьми, которые думают о том, как угонять самолеты и влетать на них в здания с целью убийства невинных людей и себя вместе с ними. Такое не для нас. И дело не в том, что у нас нет умственной способности представить себе что-то подобное, на самом деле это довольно просто. Скорее, у нас есть границы, называемые ценностями, которые мешают нам думать подобным образом, а у психически больных террористов их нет.

Поэтому, чтобы распознать и соединить ключевые точки и сделать невозможное возможным, нам нужен контакт и вклад людей, которые думают так же, как террористы. Чтобы найти людей с такими знаниями на местах, которые могут помочь нам понять и соединить точки, мы должны представлять, как их искать и слушать. Очень редко это самозваный эксперт или академик, хотя оба могут внести положительный вклад в нашу базу знаний. Скорее, это тот человек, который вырос в определенной почве, вел определенный образ жизни и обладает определенным психосоциальным складом ума, который нам нужен. Очень редко они выходят из той же социальной ткани, что и вы и я, поэтому чтобы найти их, нам обычно приходится выходить за пределы наших социальных связей.

Пример подобного архетипа показан в фильме 1991 года «Молчание ягнят», где актриса Джоди Фостер, играющая молодого агента ФБР, ведет поиск, слушает и действует на основе информации, полученной от психопата-убийцы по имени Ганнибал Лектер. Несмотря на то, что во время совершения убийств он отбывает пожизненное заключение в тюрьме, персонаж Джоди Фостер понимает, что у Лектера тот же образ мыслей и тот же жизненный опыт, что и у убийцы, которого она пытается поймать. «Молчание ягнят» — это всего лишь фильм, но если бы у нас в Соединенных Штатах оказался кто-то вроде Ганнибала Лектера, у которого был бы тот же образ мыслей и тот же жизненный опыт, что и у террористов, совершивших теракты 11 сентября, то мы бы наверняка воспользовались бы его базой знаний, не так ли?

ЛАВА 10

ПРЕДСТАВЛЯЙ ПОТЕНЦИАЛ КАЖДОГО КАК ЧЕЛОВЕКА НА ЗЕМЛЕ

Октябрь 2001 г., необитаемый остров, Персидский залив [1]

В начале октября, спустя всего несколько недель после терактов 11 сентября, наши военные решили создать крупную передовую базу на отдаленном пустынном острове, находящемся в Персидском заливе, для подготовки к боевым действиям в Афганистане. [2] Одними из первых, кто высадился на бесплодный необитаемый остров, были я и около пятидесяти моих товарищей по подразделению. Когда задняя рампа опустилась, и я сошел с борта самолета, меня встретил безошибочно узнаваемый печной жар ближневосточной пустыни. Я спустил чуть ниже на лицо свои баллистические очки «Окли» и уставился на море мутновато-коричневого песка, простиравшееся от горизонта до горизонта. Ну конечно — обратно в жопу мира! Нам сообщили, что этот «скрытый аэродром» будет использоваться нами в качестве нашей оперативной базы. В то время вместе со мной работал один из оперативников по имени Роб. Ветеран спецназа и одновременно человек с незаурядными умственными способностями, он неторопливо подошел ко мне и полушутя предположил, что с таким же успехом мы могли бы покружить крайние двадцать три часа над Соединенными Штатами, точно так же запросто стоять посреди пустыни в Аризоне и никогда не узнать об этом. Однако в пустыне, где мы находились, не было кактусов, а одно из самых больших откровений, которое вы узнаёте о правительстве США после того, как на протяжении нескольких лет проработаете в его наиболее секретных организациях, состоит в том, что это правительство органически неспособно планировать сложную тайную операцию — ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. Причина этого кроется в том, что когда дело доходит до решения сложных задач, традиционное планирование (то есть то, которое используется в правительстве) просто не работает.

— Извини, Роб, — невозмутимо сказал я. — Я знаю Аризону. И это, дружище, не она.