Миссия, люди и я. Уроки бывшего командира отряда «Дельта»

Люди, которые планировали теракты 11 сентября, объединили зло мирового класса с гением мирового класса, что и привело к разрушительному эффекту. И если мы не готовы объединить наши лучшие умы и наши лучшие организации для борьбы с ними (своего рода Манхэттенский проект Третьей мировой войны) столь же смелым, нетрадиционным и неустанным образом, то мы в беде. Потому что, хотя 11 сентября, возможно, и явилось первым крупным сражением Третьей мировой войны, оно также может быть последним, в котором было задействовано только обычное, неядерное оружие. (Выделено мной).

Отбросив эмоции и претенциозность этого события, он поместил как врага, так и сложность задачи в голый контекст, чтобы все могли это понять. Он также для всех четко высветил ключевые ингредиенты для будущего успеха миссии — объединение наших лучших умов, смелых, нетрадиционных и неустанных, — чтобы их можно было осознать.

— Считайте это нашей основополагающей логикой для всего, что мы делаем с этого дня, — прокомментировал я. Я мог бы сказать, что здравый смысл Фридмана вдохновил группу, это было видно по их глазам.

Затем я переключился на слайд с Льюисом и Кларком.

— Но что это за миссия? — спросил кто-то.

— Да, и какова же наша цель? — добавил кто-то еще с легким оттенком скептицизма.

— Миссия состоит в том, чтобы развить ситуацию — мы собираемся сойти на землю, выстроить нашу ситуационную осведомленность, а затем позволить группам разрабатывать варианты, основанные на том, что на самом деле происходит вокруг них. Думайте об этом как о действии, направленном на то, чтобы совершить действие.

Ответом было коллективное «хммм».

Я закончил доклад парой слайдов, в которых обобщались советы Али Мохаммеда. Слайды назывались «искусство возможного». Я выделил отдельные пункты и усилил каждый, пояснив ключевые идеи: ношение паранджи, найм афганцев, привлечение людей на нашу сторону. Когда мужчины и женщины в этой комнате услышали его советы и прозрения, я уловил легкий намек на коллективную рефлексию и разочарование по поводу того, насколько осторожными и сдержанными мы были до этого момента. В заключение я посоветовал всем прочитать весь документ Али Мохаммеда.

Была ли это цитата Томаса Фридмана, или смелые прозрения Али Мохаммеда в искусстве возможного, или те семена, которые посеяли наши предприимчивые товарищи перед встречей, было совершенно очевидно, что никакой необходимости в более убедительных аргументах уже не было. Как будто кто-то ударил всех нас по лицу и крикнул: «Перестаньте! Где костюмы горилл?» Настало время, чтобы стать инновационным; настало время, чтобы адаптироваться; настало время, чтобы стать дерзким!

Дежурный полковник ООЦ вскочил со стула и начал выкрикивать новые указания и сроки. Через пять минут все в палатке уже были на ногах и направлялись к выходу, чтобы начать работать над новой концепцией. Сотрудники вернулись к работе, на этот раз направив свою энергию на координацию и реализацию концепции Льюиса и Кларка. Мы снова в деле, — подумал я.

Наш вышестоящий штаб все еще должен был пройти через процесс принятия военных решений, чтобы спланировать концепцию Льюиса и Кларка, поэтому до прибытия первых групп на землю оставалось девяносто шесть часов, или четыре дня. Хотя рейды по пустым целям не принесли ничего существенного в оперативном плане, они определенно предупредили противника о том, что Соединенные Штаты имеют возможность и решимость высадить свои войска на территорию Афганистана. Враг будет ждать следующей атаки. Поэтому мы хотели сохранить преимущество внезапности, но для этого нам нужно было свести к минимуму способность противника обнаружить наши высадки. Как мы можем снизить ситуационную осведомленность противника?

В тот вечер мы снова собрались в палатке подразделения и начали обдумывать идеи. Если ситуационная осведомленность — это знание того, что происходит вокруг вас, то наша цель состояла в том, чтобы запутать и сбить с толку противника, чтобы он не имел представления о том, что происходит вокруг него. Это и есть суть войны, основанной на эффектах: принятие мер, чтобы повлиять на то, как враг думает и принимает решения.