Миссия «Меркурий»

– Юра знал. Я просил его никому не рассказывать. И Клаву тоже просил. Понимаешь, мне не хотелось, чтобы все думали, будто я сосунок, которого нельзя оставить без присмотра, – Эдик стал мерить шагами столовую. – Она всю жизнь опекала меня. Носилась, как с малым ребенком. Родители много работали. Оба врачи, вечно пропадали на дежурстве. А Клава присматривала за мной. Да как присматривала! Не давала покоя ни днем, ни ночью. Когда она сама выучилась на врача, я надеялся, станет легче. У нее ведь тоже будет много работы. Но нет, напор только увеличился. Клава почему-то решила, что и я непременно должен связать свою жизнь с медициной. Я взбунтовался: уехал из Верхограда, перебрался на первый этаж. Устроился в мастерскую. В библиотеке больше ничего не было, и я решил, что это отличное место, чтобы спрятаться от излишней заботы и внимания. Я стал помощником механика, потом Мишка построил верфь, мой начальник перебрался туда. В мастерской я остался один. Но Клава не сдавалась. Она быстро нашла меня. Навещала чуть ли не каждую неделю, все уговаривала поступать в мединститут. Когда появилась эта ракета, я подумал: какая удача! Вот она, моя свобода и независимость. Не тут-то было. Клава сделала все, чтобы отговорить меня от полета, а когда поняла, что у нее не выходит, сама решила пройти отбор. Не взять ее не могли. Это же сама Клавдия Васильевна – лучший врач Верхограда, если не всей Квадрантиды.

– Как ты можешь так говорить о своей сестре? – Варя резко оборвала его, обернулась и посмотрела прямо в глаза. – Она любит тебя и переживает. Разве это плохо?

– Нет, не плохо, – пробормотал Эдик, ошарашенный столь неожиданной переменой в ее настроении. – Я тоже люблю ее. Но я взрослый человек. Я имею право на личную жизнь.

– Ты правда не врешь? – в Варином голосе звучали и надежда, и страх разочарования.

– Конечно правда.

Варя вцепилась в его плечо и снова заплакала.

* * *

Когда Мишка спустился со своей верхней полки, Дима еще спал. Спальный мешок Эдика был не тронут. Наверное, он вообще не приходил ночевать. Неудивительно: таких дел натворил. Донжуан, понимаешь ли, герой-любовник.

Мишка вышел в пустой коридор. Заглянул на пост управления. Разумеется, никого не застал: «Оса» вернулась, необходимость в постоянном дежурстве отпала.

Мишка поднялся на второй этаж, зашел в столовую. Эдик и Варя сидели у стола. Он был смущен, она взволнована. Все как всегда. О неприятностях прошедшей ночи говорили разве что совершенно распухшие от слез глаза Вари.