Миссия Тьмы

Николай был шокирован обрушившейся на него информацией. Всю свою жизнь он был верным спутником отца Герберта, учеником, охранником, собеседником. Николай, живший в детстве у греческого монаха, в отличие от Сильвестра немного знал греческий язык, и поэтому иногда даже выступал в качестве плохого переводчика текстов античных мыслителей, но он никогда не думал, что Герберт готовит его к некой самостоятельной цели. Проведя юность в монастыре, Николай и там, кроме как корпел над книгами, не чурался любой тяжелой работы, а когда учитель отпускал его за пределы аббатства, совершал длительные восхождения на горы, поэтому вырос здоровым и физически сильным. Четыре года назад, Жильбер де Орильяк получивший кафедру епископа Равенны, вывел подопечного из почти монашеской, так как Николай до сих пор не был пострижен, жизни в аббатстве, в свет. Будущий папа знал о благородном происхождении своего воспитанника, поэтому относился к нему не как к слуге, а как к равному, иногда даже представляя Николая своим далёким племянником. Светская жизнь давалась Николаю с трудом, комфортней всего он чувствовал себя в обществе германских солдат и офицеров епископской вассальной стражи. Благодаря образованности и физической силе он также снискал уважение в среде военных. За четыре года он научился сносно владеть мечом и хорошо освоил приемы боевой верховой езды. Его атлетическое сложение и сильные ноги не оставляли учебным противникам шансов победить Николая в безоружной борьбе. А умение читать позволило изучить некоторые известные трактаты по военной стратегии, так что Николай вполне мог считаться грамотным офицером. Но всё это воспринималось учеником папы как своеобразная игра, как естественный ход жизни, а не подготовка для важного будущего. И хотя мир кругом был переменчив, Николай в душе считал, что все житейские бури должны пройти стороной, а он так навсегда и останется под началом Герберта в качестве его верного ученика-телохранителя.

– Я посылаю тебя во главе небольшого отряда в далёкое путешествие в Готские Климаты, расположенные на острове Таврика – прервал размышления Николая Сильвестр.

– Там, в городе Херсоне, ты должен помочь некому Георгию Цуле – стратигу города в отстаивании наших общих интересов. Он крещёный хазарин. С ним и местным епископом пройдёте по епархии, собирая народ. Среди готов и хазар много недовольных властью Василия. Они хотят снять опеку Константинополя и жить самостоятельно. Нам это на руку, но у них нет лидера, кроме самого Цулы. Стратиг Херсона носящий звание протоспафария, находится на императорской службе, и не может претендовать на высшую власть, поскольку в глазах всех будет лишь низкородным мятежником. Им нужны лидеры царской крови.

– А признают ли они меня за своего главаря – усомнился Николай, слушая наставника всё с большим удивлением.

– Твой отец был знатного рода, солдаты два раза провозглашали его императором. Достигнув Херсона, ты найдешь Георгия и передашь ему на словах моё благословление на общее дело, а также этот светлый топаз, как знак добродетельности.

Из складок плаща папа достал бесцветный переливающийся камень размером с небольшое куриное яйцо:

– Писать слишком рискованно, рукописное доказательство, попади оно в руки наших врагов, подпишет тебе смертный приговор, а мне скандал и, возможно, анафему.

– Но как топаз докажет что я не самозванец, это некий символ? – поинтересовался Николай, любуясь редким драгоценным камнем.

– Это не просто драгоценный камень, он часть некоего древнего иудейского терафима, хранящегося в Хацарии. Говорят, что он попал туда вместе с войсками персидского царя Камбиза, и представляет для местных иудеев огромную ценность. Я приобрёл этот камень у одного арабского философа в Кордове, путём, неподобающим моему нынешнему сану, от него же и узнал о существовании терафима. Одного топаза, переданного Цуле, будет достаточно, чтобы он приложил максимальные усилия для успеха общего дела. Кроме того, ты отправишься не один, и я подразумеваю не только отряд наёмников и вассалов под твоим началом…

– Меридиана! – позвал Сильвестр.

Из часовни вышла женщина, её внешний вид мог удивить кого угодно, тем более Николая, чей опыт общения с противоположным полом, не смотря на годы, оставлял желать лучшего. Даме было более тридцати, то есть она была как минимум ровесницей Николая, или даже старше. Большинство известных ему женщин возрастом около сорока выглядели почти старухами, но та, чьё имя было Меридиана, не относилась к их числу. Большие черные глаза, поднятые брови, розовые как лепестки роз слегка одутловатые губы красивой формы, правильный маленький нос, и может быть слегка великоватые уши с большими мочками, скрытые под копной тёмно рыжих волос. Кожа женщины выглядела гладкой практически без морщин. На Меридиане был обтягивающий мужской брючный охотничий кожаный костюм, наподобие тех, что носят варвары, слишком откровенный, подчёркивающий все достоинства её прекрасной фигуры: округлые бёдра, тонкую талию и упругую грудь.

– Познакомься! – обратился папа к воспитаннику: