Миссионер поневоле

Агаев клал трубку и незаметно, ногой, запускал спрятанный под столом патефон. Дехкане были в восторге! Слава о всемогущем «начальнике» привлекала в отряд всё больше и больше народа. Оружие, для своих бойцов, Агаев добывал либо путем добровольного сбора с населения, либо попросту конфискуя его у окрестных ханов. Для тех же, кто не поддавался на уговоры, существовала другая техническая «новинка», изобретенная неугомонным «Представителем СССР». Из обрывков электрических проводов, он смастерил угрожающего вида машину, опутав ими старый деревянный стул. Упорствующего хана подводили к нему и Агаев, с саркастической усмешкой, делал приглашающий жест:

– Давай, давай, присаживайся.

– Что это? – пугался разом побледневший хан. – Зачем?

– Током пытать тебя буду! Жиры вытапливать! Вон какие телеса на народных харчах отъел!

– Н-н-не надо! Я всё оружие отдам!

– То-то же!

От слов Агаев довольно быстро перешел к делу. В скором времени, он, вместе со своими «партизанами», занял селение Алямдар, арестовал там начальника местной полиции и принялся готовиться к походу на Тебриз. Действия своего нового «друга» серьезно обеспокоили советские власти. 6 января 1942 года отряд Агаева, наряду с его же «исполкомами» в селениях Алямдар, Джульфа и Манзар, после разъяснительной беседы, были распущены по домам.

А ведь существовала ещё и вполне реальная, глубоко законспирированная сеть немецких агентов, проникновение которых в Иран началось ещё до начала первой мировой войны. Вот как раз они, в отличие от опереточных «партизан» Али Агаева, могли доставить весьма серьезные неприятности. Типа, малых или больших диверсий. В том числе – и на дорогах. К счастью, почтовый грузовик, перевозивший пакет с документами, отправленный Витковским, добрался до побережья Каспийского моря без особенных приключений. А уже оттуда, собранные Николаем материалы и переправили в СССР.

глава 7.

С началом Великой Отечественной войны советская разведка вступила в полосу затяжного реформирования. Оно и понятно. Возникновение новых угроз требовало и появления совершенно новых структур, призванных на них реагировать. Так, уже в июне 1941 года в НКВД была создана специальная «Особая группа при наркоме внутренних дел». Возглавить её поручили старшему майору госбезопасности Судоплатову, ранее прекрасно зарекомендовавшего себя при выполнении ряда ответственных заданий. Основным направлением деятельности его «группы» считалось развертывание и проведение разведывательно-диверсионной работы в тылу врага. Начальники всех остальных служб и подразделений НКВД были обязаны оказывать подопечным Судоплатова полное содействие, как людьми, так и техникой и вооружением. Обладала «группа» и собственным войсковым соединением. Им стала прославленная, впоследствии, «Отдельная мотострелковая бригада особого назначения», более известная под своей аббревиатурой ОМСБОН.

Однако, в скором времени, из-за резко возросшего объема работы, «Особую группу» преобразовали сначала во 2-й отдел, а затем и в 4-е управление НКВД СССР, помимо выполнения прежних задач, занимавшееся ещё и проведением разведывательных мероприятий в оккупированных Германией и Японией странах. Начальником нового управления, по-прежнему, оставался Судоплатов, а одним из его заместителей стал майор госбезопасности (в структуре НКВД, звание, официально приравненное к армейскому званию полковника) Лев Лукич. По роду службы, он выполнял самые разнообразные функции. В том числе – курировал и ряд стран Юго-Восточной Азии, подвергшихся японской агрессии. Поэтому неудивительно, что документы, полученные Витковским от Пауля, в конечном итоге, легли на стол именно старого полковника (во избежание дальнейшей путаницы, будем и впредь его так титуловать).

– Лев Лукич, кажись, вы Нидерландской Индией занимаетесь?

– В некотором роде, да.

– Тогда, это для вас. Получено сегодня дипломатической почтой из Австралии. Судя по сопроводительной записке нашего человека, здесь может быть что-то секретное. Ну, судя по штампам и так далее.

– Любопытно. Что ж, оставьте. Будем разбираться.

Разумеется, нидерландского языка, в совершенстве, Лев Лукич тоже не знал. Так, мог прочесть несложный текст и не более того. Однако за годы службы, он обзавелся многочисленными добровольными помощниками. Вот и сейчас полковник снял телефонную трубку и позвонил одному знакомому профессору:

– День добрый, Иннокентий Петрович! Это Лев Лукич тебя беспокоит.

– Узнал, узнал! – пророкотал в трубке знакомый бас научного светила. – Здравия желаю, товарищ полковник!

– Ладно, хорош шутить. По возрасту, мы почти ровесники, а если судить по табели о рангах, то звание твоё, чай, посерьезнее моего может оказаться. Не ниже генеральского! Ладно, давай о деле.

– Слушаю.

– Опять нам помощь твоя, Иннокентий Петрович, понадобилась. По части голландского языка. Совсем, как в январе. Ты нам тогда шибко помог с подготовкой рядового Ли!

– Китайца, что ли? Помню, помню.

– Да. Так вот. Теперь задание чуть попроще будет. Всего-навсего, требуется перевести один примечательный документ.