Миссис Ингланд

Блейз заварила чай, и мы вернулись в гостиную, где Чарли все еще дремал, сжимая в руках свою игрушечную мышку. Пока Блейз разливала горячий напиток по чашкам, я боролась с желанием рассказать ей про надпись, которую увидела вчера на зеркале. В итоге я решила промолчать – и так слишком разоткровенничалась. И что хуже всего, нарушила данное Декке обещание: она умоляла никому не рассказывать о письме Томми Шелдрейка.

Поддавшись внезапной панике, я разволновалась, что Милли ушла с мистером Бутом; пора бы им вернуться! Если хоть один волос упадет с ее головы и мистер Ингланд узнает, что я не присматривала за девочкой, а пила с прислугой чай…

Я вскочила со стула и схватила шляпку.

– Боже, вы спешите? – расстроилась Блейз.

– Надо проверить, как там Милли.

– С ней все будет в порядке, не беспокойтесь.

– Благодарю вас за суп. И за чай.

– Вы его даже не пили.

Тут входная дверь распахнулась, и в дом вошли Милли с мистером Бутом, принеся с собой порыв холодного воздуха. Судя по довольным лицам, они прекрасно провели время. Я торопливо подошла к девочке, отчищая ее руки носовым платком.

– Ну вот! Что я вам говорила? – заулыбалась Блейз. – Садитесь, я поставлю еще одну чашку. Смотрите-ка, Чарли проснулся! Налить ему немного чая в блюдечко? Располагайтесь здесь, мисс, рядом с няней, а я принесу вам кусочек кекса. Илай, не попросишь у своей мамы молока? Я пока еще один чайник поставлю.

Блейз весело болтала, ухаживала за детьми, и я вспомнила, что мистер Бут говорил, будто она хотела устроиться к Ингландам няней. Глядя, как Блейз развлекает Чарли с помощью носового платка, я подумала, что, наверное, было бы к лучшему, если бы на должность няни взяли ее. Наш разговор меня растревожил. Я сидела на диване с тягостным предчувствием, что на меня надвигается беда. Вот только какая именно?

Приближаясь к особняку, я услышала громкие голоса, доносящиеся из-за окна гостиной. Сквозь стекло угадывались силуэты двух мужчин, которые расхаживали по комнате. Я протиснула коляску в калитку, и мы с Милли направились по дорожке к дому. Я пропустила Милли вперед и тихонько закрыла за нами дверь, чувствуя, как в груди все сжалось. Миссис Ингланд с перепуганным лицом сбежала к нам по ступеням.

– Я подписал купчую! И Доусон лично ее заверил! – прокричал мистер Ингланд.

– Доусону следовало сперва обратиться ко мне! – рявкнул второй голос.

Повисла оглушительная тишина. Стараясь сохранять спокойствие, я откинула одеяльца, укрывавшие Чарли, и аккуратно вынула его из коляски. Однако малыш заныл и стал пинаться, желая сойти на пол. Я прижала его к себе и собралась отвезти коляску в кладовую, но миссис Ингланд меня остановила.

– Я уберу коляску, отведите детей наверх, – шепнула она.

Снова заговорил второй мужчина:

– Мне до смерти надоело подчищать твои промахи! Если бы не я, ты бы уже давно обанкротился!

– Не смейте меня отчитывать! Я вам не маленький мальчик! – В голосе мистера Ингланда впервые слышалось столько злобы.

– Он самый и есть! – Второй собеседник двинулся на выход из гостиной.

Я схватила Милли за руку, и мы заторопились по ступеням наверх.

– Будет очень жаль, если нашу многолетнюю договоренность придется разорвать. – В непринужденном тоне мистера Ингланда сквозила угроза.

– В каком смысле?

– Будет очень жаль. Вот и все.

Несколько секунд оба молчали.

Наконец послышался властный голос:

– На угрозы мерзавцев я не поддаюсь. Считай нашу договоренность аннулированной.

Что-то в ледяной холодности говорившего подсказало мне: это Конрад Грейтрекс. И верно: словно черно-серебристый вихрь, он стремительно пересек холл и с грохотом захлопнул за собой входную дверь, да так, что задрожал витраж. Повисла напряженная тишина, а затем раздался оглушительный звон бьющегося фарфора.

Я вбежала в гостиную: мистер Ингланд стоял у камина, натужно дыша, как после драки. На полу возле окна валялись осколки изящной голубой вазы, которая обычно стояла на каминной полке. Я медленно перевела взгляд на хозяина: в его глазах полыхала ярость, лицо было перекошено зверской гримасой. От мистера Ингланда веяло такой жестокостью, что я сжалась от страха. Чарли заплакал, и я осознала, что все еще держу малыша на руках.

– Мне пойти за ним? – произнесла из-за моей спины миссис Ингланд. Я не слышала, как она подошла.

Хозяйка говорила спокойно, умиротворяюще. Как человек, который ни капли не удивлен произошедшим.

– Нет. – Мистер Ингланд разгладил усы, трясущейся рукой вынул из нагрудного кармана сигару и специальную гильотинку для ее обрезки.

Щелк! Кончик сигары полетел на пол.

– Подними! – скомандовал он.

Я дернулась вперед, но мистер Ингланд смотрел на жену. Помедлив мгновение, она склонилась над ковром.

Я увидела достаточно. Нужно было срочно уводить детей наверх. И тут, к моему ужасу, позади раздался сдавленный всхлип. В дверях гостиной в пальто и шляпке стояла Милли с красным заплаканным лицом. Я бросилась к ней и вывела из комнаты. Словно очнувшись от шока, Чарли тоже захныкал.

– Няня Мэй! – прорычал из гостиной мистер Ингланд. – Приведите детей ко мне!