Миссис Кеннеди и я

Я внимательно посмотрел на миссис Кеннеди. Не хотелось оставлять ее в таком состоянии, но Келлерман говорил дело. Нужно было сообщить начальству о происшествии. Оставив Пола Лэндиса у дверей операционной, я подошел к ближайшему телефону и набрал прямой номер АТС Далласа. Оттуда меня должны были соединить с Белым домом.

– Говорит Клинт Хилл. Соедините меня с офисом Джерри Бена в Вашингтоне и не вешайте трубку.

Едва в трубке раздался голос Джерри Бена, руководителя спецгруппы «Белый дом», из операционной выскочил Рой Келлерман и выхватил у меня трубку. Он начал объяснять, что произошло десять минут назад, но вдруг вслед за ним из палаты выглянул врач.

– Какая у президента группа крови?

– Первая, резус положительный, – рявкнул Келлерман.

Медик кивнул и скрылся в дверях, предварительно выпустив миссис Кеннеди. На ее лице так и остались подсыхать брызги крови, но она никак на это не реагировала. Испугавшись, что она сейчас упадет в обморок, я подошел ближе. Лэндис крикнул:

– Принесите стул для миссис Кеннеди!

Госпиталь гудел, как потревоженный улей: агенты, врачи и полицейские носились туда-сюда, не останавливаясь ни на секунду. Кто-то принес стул, я мягко подтолкнул к нему первую леди и сказал:

– Миссис Кеннеди, присядьте.

Она послушно села. На мгновение мы встретились взглядами, и пустота в ее прекрасных карих глазах едва не разбила мне сердце. Для нее сейчас не существовало ничего, кроме боли. Невыносимой, ужасной боли.

Из комнаты вновь выглянул врач и объявил:

– Он все еще дышит!

– То есть он может выжить? – вскочила со своего места миссис Кеннеди.

Господи, только не отвечайте ей», – подумал я. Я прекрасно видел, что произошло.

Повисло тяжелое молчание, но тут Келлерман, мгновенно насторожившийся от новости о том, что президент еще жив, поманил меня трубкой. Оставив миссис Кеннеди на попечение Пола, я подошел к телефону.

– Клинт, что произошло? – спросил Джерри Бен. Не сводя глаз с первой леди, я собрал все свое хладнокровие и произнес:

– В кортеж стреляли. Все случилось слишком быстро. Джерри, ситуация хуже некуда. Готовьтесь к худшему.

Джерри не успел ответить: в разговор вклинился связист:

– С агентом Хиллом хочет поговорить генеральный прокурор.

Генеральный прокурор Роберт Кеннеди. Брат президента.

– Клинт, что у вас там случилось?!

Все еще наблюдая за миссис Кеннеди, я повторил:

– В кортеж стреляли. Президент очень серьезно ранен. Врачи им занимаются. Губернатора Конналли тоже задело.

– Что значит «серьезно ранен»? Насколько все плохо?

В голове вновь возникла картинка головы президента, разлетающейся на куски, словно перезрелый арбуз. Безжизненное тело на коленях миссис Кеннеди. Пустой, мертвый взгляд. Брызги крови и мозгов по всей машине. Как сказать человеку, что его брата только что убили?

Я отвернулся от миссис Кеннеди, сжал трубку покрепче, закрыл глаза и проговорил:

– Хуже уже некуда.

Агенты из группы президента, которые ожидали прибытия кортежа на площади, примчались в госпиталь Паркленд, как только им сообщили о выстрелах. С ними приехал и адмирал Джордж Беркли, личный врач президента. Автобус со свитой ехал в хвосте кортежа, поэтому доктор Беркли не знал, насколько все серьезно, пока не заглянул в операционную лично.

Врачи делали все возможное, чтобы спасти президента, но я понимал, что надежды нет. Когда доктор Беркли наконец вышел из операционной, по его лицу все было понятно без слов. Миссис Кеннеди тут же встала и сказала:

– Я иду к нему.

Медсестра попыталась ее остановить, но доктор Беркли сделал той знак и проводил первую леди в палату. По крайней мере, она смогла побыть с мужем в его последние минуты.

Откуда ни возьмись появились двое священников и юркнули в операционную.

– В операционную только что вошли двое священников, – сказал я Джерри Бену, который все это время оставался на связи. Может быть, они смогут хотя бы немного утешить миссис Кеннеди. Они хотя бы знают, что нужно сказать.

Через минуту из палаты вышел агент Рой Келлерман и хрипло сказал:

– Священник только что соборовал президента. Пока что никому официально сообщать нельзя, но президент мертв.

Мне не требовалось дополнительного подтверждения: с такими ранами не выживают. Тем не менее услышать это… У меня перехватило дыхание.

– Клинт, что там? – нетерпеливо спросил Джерри Бен по телефону. – Что говорит Келлерман?

Я сделал глубокий вдох.

– Президент мертв, Джерри. Это не для широких масс, но президент мертв.

На другом конце провода повисла тишина. Джерри Бен был главой спецгруппы президента с момента инаугурации Кеннеди и практически не расставался с ним все три года службы. Постепенно у них сложились очень хорошие отношения, чем-то похожие на наши с миссис Кеннеди. Президент доверял ему во всем. Как раз перед началом избирательной кампании Джерри решил взять отпуск, чтобы разгрести домашние дела. Это был его первый отпуск за три года – и вот труп мистера Кеннеди лежит в больничной палате.

Мир, может быть, и остановился, но нам нужно было как-то жить дальше. В голове вновь зазвучали слова Бобби: «Насколько все плохо?»