Миссис Кеннеди и я

Я уже держался на пределе сил, а она спала за эти дни даже меньше моего. Не знаю, на каких внутренних резервах ее тело еще функционировало. Делать было нечего: я сообщил Полу, что нужно будет предупредить смотрителя в Арлингтоне. Эту поездку следовало держать в абсолютной тайне от всех. Никто не должен был узнать о ней.

Когда миссис Кеннеди наконец поднялась к себе, я доплелся до Картографического зала и рухнул в кресло, совершенно обессиленный. Позвонила она незадолго до полуночи:

– Мистер Хилл, мы с Бобби хотим посмотреть на огонь. Нам нужно в Арлингтон.

– Хорошо, миссис Кеннеди. Я приготовлю машину.

Я позвонил сержанту Уоткинсу, и он подал лимузин к воротам резиденции. Миссис Кеннеди и Бобби поехали в нем, а Пол на отдельной машине – сразу за ними. Проезжая по Мемориальному мосту, мы увидели далекие отблески вечного огня. Зрелище было незабываемое.

Поднявшись к могиле, миссис Кеннеди положила на свежий холмик принесенный с собой букетик цветов. Вместе с Робертом она преклонила колени перед надгробием и помолилась, а затем встала и задумчиво посмотрела на огни Мемориала на другой стороне реки. Через пару минут мы уже вновь сидели в машинах, направляясь в Белый дом.

Прекрасное прощание, подумал я. Никакой прессы, никаких толп, никого.

Именно так, как миссис Кеннеди всегда хотела.

Глава 26 Наш последний год

Следующие несколько дней после похорон прошли для меня как в тумане. Я был истощен физически и психически, но старался не подавать виду. Я не хотел, чтобы миссис Кеннеди и остальные агенты знали, как я на самом деле себя чувствовал. Я решил, что должен держаться и не посрамить честь мундира. Миссис Кеннеди справлялась просто прекрасно, несмотря на шок. Я не мог позволить себе сломаться, только не сейчас. Меня терзало чувство вины за то, что я не смог предотвратить убийство президента, но не было времени ни оплакивать его, ни искать поддержки. Никто не давал мне выходных. Постоянная занятость была единственной вещью, которая держала меня на плаву. Я видел, что миссис Кеннеди тоже старается чем-нибудь занимать все свое время. Она знала, что вскоре ей придется оставить Белый дом. Джонсоны заверили ее, что можно не торопиться, но миссис Кеннеди решила уехать 6 декабря, после Дня благодарения. Ей еще многое предстояло сделать перед тем, как уйти. Мэри Галлахер, Прови, ее штат и штат президента помогали ей, как могли, но самые главные решения миссис Кеннеди должна была принять самостоятельно. Например, где жить? Что делать с собаками и лошадьми? Сначала, однако, она должна была поехать в Гианнис, чтобы повидаться с отцом президента.

В четверг, 28 ноября, мы с агентом Бобом Фостером отвезли миссис Кеннеди, Кэролайн и Джона в Арлингтон, к могиле ее мужа. С нами поехали сестра миссис Кеннеди Ли, Прови и мисс Шоу. Видеть пустые глаза детей, стоящих у могилы отца, слышать вопросы трехлетнего малыша – все это было ужасно. У меня разрывалось сердце.

Наступил День благодарения.

Агенты Лэндис, Мередит и Уэллс вылетели на Кейп раньше остальных. После недолгого пребывания в Арлингтоне мы сели на самолет ВВС США и полетели в Гианнис. Нас всех переполняла грусть от ожидания предстоящей встречи. Миссис Кеннеди была близка с отцом президента, и ее визиты всегда много для него значили. В этот раз, однако, ее приезд не принес никому радости. Родители президента потеряли уже троих детей. Первым был сын Джо – он погиб во Второй мировой войне. Затем дочь, Кэтлин, по прозвищу Кик, погибла в авиакатастрофе. Теперь погиб и второй сын – от пули киллера. Чему тут было радоваться?

Мы с Полом, а также агенты, прикрепленные к детям, полагали, что останемся с миссис Кеннеди и детьми, пока та не уедет из Белого дома. Что будет потом, мы не знали. По правде говоря, мы не могли смириться с мыслью о том, что нам придется их оставить.

В воскресенье, 1 декабря, мы направились обратно в Вашингтон. Несколько ранее, в ноябре, моя жена, Гвен, нашла квартиру в Александрии – она была просторнее, чем наша, и всего на несколько долларов в месяц дороже. Без моего ведома двое служащих Военно-морского флота – Джордж Далтон и Джим Бартлетт (тот самый, что самоотверженно пытался научить меня кататься на водных лыжах) – приехали к Гвен и помогли ей перевезти багаж на новое место. Когда я приехал, новая квартира уже была вся заставлена коробками. Доброта моих товарищей тронула меня до глубины души. На следующее утро, когда я уже снова был в Белом доме, мне позвонил мой начальник Джим Роули.

– Клинт, – сказал он, – завтра утром в одиннадцать часов в зале заседаний на четвертом этаже здания Казначейства состоится церемония награждения. Тебе собираются вручить высшую награду Казначейства за храбрость. Секретарь Дуглас Диллон хочет, чтобы ты был там в пол-одиннадцатого. Можешь взять с собой жену и детей.

– Хорошо, – ответил я. Это было все, что я смог из себя выдавить.

– Миссис Кеннеди тоже будет присутствовать, – продолжал Роули. – Поздравляю, Клинт.