Мистер Доллар

Маткович. А почему бы и нет? Бог мой! Вы скажете, он необразованный, ну так что ж… Образование получит, манеры усвоит. Дайте срок, имейте терпение. Ведь он совсем недавно расстался с манишкой официанта. Он носит смокинг всего несколько дней. Всего несколько дней он ходит среди нас, как равный. А пройдет год или два, и вы его совсем не узнаете. Увидите, как. пойдет ему салонный смокинг. Да и то, если подумать, костюм, в кармане которого покоится бумажник, наполненный долларами, идет человеку гораздо лучше, чем костюм, в кармане которого нет ничего, кроме гардеробного номера.

Нина. Никак не пойму, почему вы взяли на себя обязанность убеждать меня в необходимости осуществления этого проекта? Ведь вы заранее знали, что я на это не пойду.

Маткович. Почему я взялся? Но вы же знаете, я доверенное лицо господина Тодоровича. Все его дела проходят через мои руки. Я принимаю, я плачу, я заказываю, я объясняюсь вместо него в любви, ну и все остальное. Чьи же интересы я должен защищать? Разумеется, интересы господина Тодоровича.

Нина. А разве этот брак в его интересах?

Маткович. О, получить в подруги жизни такую блистательную красавицу, как вы!.. Когда он попросил у меня совета, я ему сразу сказал:»У вас, господин Тодорович, столько денег, что они дают вам право стучаться в любые двери. Но если вы спрашиваете у меня, я могу порекомендовать вам только одну…»

Нина. И, по вашему мнению, «одна» – это я?

Маткович. Вы, и только вы.

Нина. Благодарю вас за столь лестное мнение обо мне и за реванш. Я буду с вами искренна. Мои родители действительно настаивают на этом браке, но я… я никогда не смогла бы так легко решиться.

Маткович. Не вижу почему.

Нина. Во-первых, что сказали бы люди, не будут ли они говорить об этом плохо?

Маткович. Люди? Ах, люди! Люди стали бы завидовать вам и низко кланяться.

Нина. Вы думаете?

Маткович. Для них вы были бы не просто жена какого-то Жана, которого вы несколько дней тому назад назвали ослом. Для них вы были бы феей из «Тысячи одной ночи», сказочной принцессой, которая живет в удивительном царстве лакеев, персидских ковров, бельгийских брильянтов, парижских ювелиров и автомобилей всех марок с одним, двумя, десятью или сколько там еще бывает цилиндрами.

Нина. Но речь не только обо мне, речь идет о том, что он… Как я смогла бы примириться?

Жан в одной из групп возле колонн рассказывает что-то смешное. Все слушающие его хохочут.

(Нервничает.) Ну вот, сейчас опять он будет лаять. Боже!

Маткович. Не думаю. Я ему сказал, чтоб он никогда больше не рассказывал эту историю. Но молодой человек, который, очевидно, предчувствует, что господин Тодорович выбьет его из седла, по-моему, нарочно вызывает его на подобные рассказы, чтоб сделать его посмешищем в ваших глазах.

Нина. Меня это так нервирует!

Маткович. Значит, он все же вас интересует? Могу вам обещать, что когда-нибудь вы сами будете от души смеяться. (Уходит к Жану.)

Послевоенный господин (Председателю клуба). Э… это замечательная идея! Я очень люблю балет! Это прекрасное искусство!

Председатель клуба. Я хотел приготовить для своих гостей как молено больше самых разнообразных аттракционов.

Послевоенный господин. Да, да! Я люблю аттрак-ци-оны. Это здесь будет?

Председатель клуба. Нет, что вы! Здесь мало места. Это будет в большом зале, там и оркестр. (Во всеуслышание.) Господа и дамы! Не хотите ли вы пройти в большой зал. Там будет показано несколько балетных номеров.

Общее одобрение.

Госпожа, которая летала на высоте 3200 метров. Ах, экселент![11] Блестящая идея!

Господин без совести. Я буду восхищаться только тогда, когда увижу балерину вблизи.

Послевоенный господин. Я люблю балет. Это очень интересный ат-трак-ци-он.

Все это они говорят, направляясь в большой зал.

II

Маткович, Маришка, Маткович (вместе со всеми направляется в зал, но останавливается, заметив, что в одном из углов притаилась Маришка с подносом в руках). Маришка, поставьте поднос и идите сюда, я хочу с вами поговорить.

Маришка (ставит поднос, подходит). О чем поговорить?

Маткович. Так вы еще не передумали, Маришка?

Маришка. Как же я могу передумать, если я вижу все своими глазами?

Маткович. Поверьте, Маришка, все, что вы видите, все это временно, все это пройдет, все это только…

Маришка. Все отнимают его у меня.

Маткович. Нет, не у вас его отнимают, а у него отнимают деньги, и он в один прекрасный день останется без гроша.

Маришка. Как же он останется без гроша, если у него столько миллионов?!

Маткович. Эх, Маришка, вы не знаете эту философию жизни. Миллионы потратить легче, чем тысячи. Тысячи тратить легче, чем сотни, а сотни легче, чем один-единственный динар, случайно завалявшийся в кармане.