Мистер Морг

Мэтью снова изучающе посмотрел вверх. Господи, как далеко! Если что-то предпринимать, то нужно поторопиться: силы, сама его жизненная энергия, воля к существованию уходили из него, как шатающаяся больная лошадь.

Неожиданно Грейтхаус сорвался с уступа, на который опирался, и вода сомкнулась над его макушкой. Мэтью сразу же схватил его за сюртук и стал вытаскивать. На этот раз партнер помогал ему, брыкаясь, барахтаясь, молотя руками и царапая стены, дабы хоть за что-нибудь уцепиться. Наконец Грейтхаус затих, ухватившись за края двух едва выступавших камней, где мог бы удержаться разве что червяк.

Мэтью еще раз оглядел колодец и прикинул расстояние до верха. Он вспомнил о лопате. Она сейчас на дне. Далеко ли до него и можно ли ее достать?

— Я — вниз, — сказал Мэтью и добавил: — Так нужно. Держитесь за стенку.

Грейтхаус не ответил. Его трясло — не то от усилий, не то от холода, не то от того и другого. Мэтью сделал вдох, потом выдохнул, чтобы быстрее погрузиться на дно. Ногами вперед он ушел под воду, сложил ладони ковшиком и погреб вниз. Глаза можно было вообще не открывать: так было черно. Он ощупывал пространство вокруг себя, слева и справа, двигая также ногами, и уходил все глубже. Вдруг его обтянутые чулками ступни коснулись каких-то камней. Он стал лихорадочно искать: легкие судорожно требовали воздуха. Он боялся, что не сможет всплыть и что у него не хватит сил повторить спуск на дно.

Левый локоть на что-то наткнулся. Повернувшись в ту сторону, Мэтью нащупал стенку, пробежал по ней пальцами и нашел лопату — она упала железной кромкой вниз и стояла, будто ожидая, когда ее возьмет могильщик. Но Мэтью надеялся, что сейчас она как раз поможет отсрочить их похороны.

Он схватил лопату, оттолкнулся от дна и стал быстро подниматься к поверхности.

Вынырнув и ловя ртом воздух, он стряхнул с лица воду и увидел, что Грейтхаус висит уже только на одной руке. В этом отчаянном положении чувства и мыслительные способности Мэтью обострились — можно сказать, оголились, — и он точно знал, что сейчас нужно найти. В нескольких дюймах над уровнем воды он заметил между камнями подходящую расщелину и, занеся лопату над головой, воткнул ее железной кромкой в это узкое пространство. Потом резко дернул черенок вниз, и лопата, длина которой была больше диаметра колодца, успешно втиснулась между стенками. Он ухватил ее обеими руками посередине, чтобы проверить на прочность, — держится надежно. Теперь Грейтхаусу было за что уцепиться — если удастся заставить его еще немного побороться за свою жизнь.

Мэтью взял Грейтхауса за свободную руку и подвел ее к лопате, которую тот, к его удовлетворению, стиснул пальцами. Только бы черенок под весом Грейтхауса не треснул посередине и не сместился, но тут уж — или полковник, или покойник. Мэтью сказал, как ребенку:

— Ну-ка, ну-ка, вот так! — И Грейтхаус позволил Мэтью подвести другую свою руку к импровизированному «якорю».

Лопата не сдвинулась и не переломилась пополам. Грейтхаус висел на ней, подняв лицо к свету.

Но это была всего лишь временная победа. Мэтью взял плававшую рядом веревку. Наполнившееся водой ведро ушло под воду, но деревянный вал, толщиной с небольшое бревно и длиной около трех футов, покачивался на поверхности. Мэтью сразу же отказался от идеи отвязать веревку от вала: узел был запечатан смолой. У него не было выбора: если он полезет с веревкой наверх, чтобы привязать ее к деревянным опорам, на которых держится крыша колодца (а это единственный способ поднять отсюда Грейтхауса), то придется тащить и вал. Если вообще удастся вылезти.

Перебирая ногами в воде, он дважды обмотал веревку вокруг груди, пропустив ее под мышками.

— Хадсон! — позвал он. — Продержитесь?

Вместо ответа Грейтхаус что-то тихо, гортанно проворчал — этого Мэтью было достаточно.

— Я полез наверх. — Он сознательно не стал говорить: «Попытаюсь полезть». Если у него не получится, они пропали. — Держитесь, — призвал он Грейтхауса, одновременно укрепляя собственную решимость.

Затем уперся ступнями в стенки колодца, ища пальцами, за какие камни можно зацепиться, и в то же время прижатыми к стенкам ладонями пытаясь удержаться с помощью силы трения. Медленно, дюйм за дюймом, он выбрался из воды и пополз вверх по центру, словно паук, тянущий за собой паутину.

Он поднялся футов на шесть, когда вдруг его правая нога соскользнула, и, еще больше обдирая руки о камни, он рухнул обратно в воду в опасной близости от Грейтхауса и лопаты. Не оставалось ничего другого, как начать все сначала, да побыстрее, пока голос рассудка не сказал ему, что это невозможно.

На этот раз он, не успев преодолеть шести футов, снова слетел вниз, оставляя ладонями кровавые следы на камнях. Некоторое время он подгребал ногами, стискивая и растопыривая пальцы, а затем снова двинулся вверх.