Мистериум. Полночь дизельпанка

Ария отшатнулась и, зажмурившись, попыталась дышать глубоко. Кениг учил ее дыхательной гимнастике как средству от приступов паники. Наконец она открыла глаза и, облокотившись о перила балкона, наклонилась вниз – только видение не исчезло. Смерть правда явилась за ней. Она ползла по стене высотки, черная с лиловым, подняв уродливую морду навстречу жертве, двигалась медленно, хрипя и издавая странные звуки, похожие на причмокивания, стоны и всхлипы. Эти звуки то и дело перекрывали сирены машин внизу, в разноцветной автомобильной пробке, срывались порывами ветра. Слышно было тяжелое дыхание. Смерть была гадкой, похожей на большую черную кляксу, болезненную опухоль не теле здания. Многочисленные конечности постепенно вытягивались, превращаясь в подобие паучьих лап. Мерзость ползла все выше, и стало понятно, что тело ее покрывала негустая шерсть. Из-под когтей с треском вылетали кусочки кирпичей. Ария услышала будто со стороны тихий жалобный скулеж, но оказалось, этот звук издает она сама. Шагнуть бы назад, убежать отсюда куда глаза глядят, но ноги словно приросли к холодному выступу балкона. Смерть шла за ней, только все было не так, совсем не так. Непременно должен быть Котенок. Он должен прийти за ней, иначе нет никакого смысла. Она ждет его, он должен сам.

– Котенок, – пробормотала девушка.

Никакого смысла. Но разве у смерти вообще есть смысл? Какая глупость. Что это – отвратительно сильное зловоние оттуда, снизу, оно никак не вязалось с понятием о смерти. И разве у смерти не должно быть атрибутов – косы, ворон, маски доктора Чумы, наконец? Ария поднесла руки к лицу, закашлявшись от едкого дурмана, выбрасываемого существом. Но разве можно назвать смерть существом?..

– Джек! – срывающимся голосом позвала девушка. – Я больше не буду, Джек.

Тварь, словно услышав, подняла морду. Прожектор с высоты соседнего здания прочертил по уродливому телу, и Ария содрогнулась, внезапно поняв, что это не сон. Холодный пот двумя каплями медленно скатился по спине, колени задрожали. И она, наконец, закричала.

Существо на стене было совершенно точно заляпано кровью, и запах самой мрази смешивался с духом крови – так пахло чье-то нутро. И эта тварь на самом деле вполне могла стать ее смертью. Эта мысль отрезвляла. А морда внизу оскалилась десятками зубов-иголок, конечности вытянулись вверх, к маленькой человеческой фигуре, пятившейся с балкона в темноту комнаты.

Кениг распахнул дверь в тот момент, когда две из лап монстра вцепились в ограждение балкона, а остальные конечности взлетели вверх подобно черным лентам. Раздались тихие хлопки, как будто аплодисменты в соседней комнате, и в воздухе над балконом повисло лиловое облако едкого вещества. Ария схватилась за горло.

– Матерь божья! – воскликнул доктор, схватил девушку за руку и потащил из комнаты.

– Сделай мне укол, Джек, – срывающимся голосом просила Ария в темноте коридора.

Слышно было, как тварь ломала стены в ее спальне.

– Боюсь, милая, дело не в нем, – отозвался Кениг, заталкивая ее в кабину лифта, влетел следом и нажал минус третий этаж. Прав был Четэм: здание хорошее – ведь бункер есть вовсе не под каждым в этом городе. Спасет ли он – другой вопрос. В тишине лифта играла незатейливая музыка. Пальцы Арии с побелевшими от напряжения костяшками сжимали лацканы его пиджака.

– Я плохая мать, Джек. Ведь в этом все дело?

– Не говори глупостей, при чем здесь это?

– Смерть пришла забрать меня в ад за то, как я жила. Только она другая. Мир изменился – и Смерть, наверное, тоже.

– О нет. Эта мразь раньше была человеком, уверяю тебя, – быстро говорил Кениг, словно боясь остановиться и снова впустить тишину в кабину. – А потом пришли кошмары, такие, как раньше были у тебя, помнишь? И эта особь впала в торпор, а потом переродилась в СТИЧ-больного. Он неуправляем, но, к сожалению, у этих существ есть избирательная память и он запомнил тебя. Ничего, мы с Четэмом занимаемся им.

– Уотерхаус может сделать его человеком?

– Нет, но может убить. Ми-го в Центре будут рады заняться таким препаратом. Они ведь мутанты, по сути.

– Эти СТИЧ?

– Да. Тот, что наверху, сейчас переживает стадию Демона. Эта стадия характерна тем, что Демон отращивает многочисленные конечности и, охотясь, вырывает строго определенные органы жертвы, чтобы достроить тело… ох, прости…

– Демоны…

– Четэм знает его – этот парень был человеком… Ты меня слушаешь?

– Четэм и сам монстр. Разве есть бывшие чудовища?

– Значит, бывают.

– Джек…

– Что?

– Сделай мне свой укол, пожалуйста. Сейчас…

– Ария! – В его голосе зазвучала тревога. – Что с тобой? Посмотри на меня…

– Сделай укол, и все пройдет.

Звуки стихали, кабинка уплывала куда-то вдаль, искажаясь и тускнея.

– Ария! – донеслось издалека.

И все пройдет…

Наутро Элерт дежурил у дома Четэма. Похоже, с делом дипломата нужно завязывать – кошмары только участились, и в последнее время Ария и бывший глубоководный занимали все мысли. Коп понимал, что совсем перестал следить за собой и в этой несвежей рубашке ходил, кажется, третий день.

– Ну что еще? – нелюбезно осведомился Четэм, открывая дверь.