Мне нужно твое «да»

– Вы получите пропуск, – оторвавшись от ее губ, пообещал граф. – Только больше никогда так не делайте.

– Как? – надтреснутым голосом переспросила Ефимия.

Мир по-прежнему напоминал расстроенный калейдоскоп. Рваное дыхание толчками поднимало грудь.

– Не играйте со своей репутацией. Я не намерен наказывать вас за наперстянку, не собираюсь разглашать вашу настоящую фамилию, поэтому это вот все, – взгляд Ленара многозначительно остановился на ее губах, – без надобности.

Девушка вспыхнула и толкнула Ленара в грудь. Тот покорно отступил.

– Вы решили, будто я явилась вас соблазнить? – прошипела Ефимия.

Сейчас она снова походила на дикую кошку, ту самую, которая в ночь бала клялась ему в вечной ненависти.

Да, он так подумал, но уже понял, что ошибся.

– Вы!..

У Ефимии не хватало слов, чтобы выразить свое возмущение. Она наклонилась, чтобы подобрать шпильки, и быстрым шагом направилась к выходу. Однако Ленар перехватил ее ладонь на ручке двери.

– Простите, миледи.

Он тут же убрал пальцы, но Ефимия осталась, готовая выслушать.

– Я повел себя сомнительным образом. Ваш визит… Если позволите, я провожу вас: все-таки ночь.

Девушка молчала. Ленар слышал ее шумное дыхание, видел румянец щек и недоумевал, как мог так опростоволоситься. Ефимия Брок не опустилась бы до соблазнения. Она особенная. И это портило весь расклад. Граф банально не знал, как с ней поступить, чего от нее ожидать.

– Спасибо, я дойду сама.

Только не смотреть, только не смотреть на него!

Со стороны Ефимия казалась нелепой, всячески избегала Ленара, но какого еще поведения он ожидал? Благодарности за поцелуй? Надо было дать ему пощечину, добавить новых царапин на лице, но время упущено.

– Почему вы простили это?

Ефимия указала на щеку графа. В нужные минуты она умела брать себя в руки. Голос обрел былую твердость, в него закрались нотки сомнения. В самом деле, мягкость первого министра слишком подозрительна.

Ленар пожал плечами:

– Не привык воевать с женщинами. Поздно уже, – напомнил он и распахнул дверь. – Если не желаете, чтобы я проводил вас, я попрошу караульного.

– Вот уж нет! – фыркнула Ефимия. – Я ведь не арестована, милорд?

Граф покачал головой.

– Прекрасно, тогда доберусь сама. В качестве извинений жду завтра подписанный вами пропуск.

Вот бесовка, она таки выиграла очередной бой! Как только удалось? Еще пару минут назад Ленар поставил ей шах, а теперь получил сокрушительный мат.

– Я подумаю, – уклончиво ответил он.

Дверь за Ефимией захлопнулась, а ее запах остался.

Девушка напомнила Ленару о временах его юности, прекрасной Диане, которую он так и не отважился поцеловать. А если бы сумел, ее губы наверняка походили бы на губы Ефимии.

– Розовая глупая молодость! – тряхнул головой граф, переносясь в настоящее.

Он подошел к столу, достал просмотренные бумаги, однако возвращаться к письмам не хотелось. А чего хотелось? Ленар и сам не знал. Впервые он толком не мог сформулировать свои мысли.

Для порядка просмотрев имена отправителей, первый министр наткнулся на конверт без подписи. Черный конверт. Заинтригованный, он вскрыл его. На стол выпал плотный лист с лаконичной надписью посередине: «В следующий раз я не ошибусь. Считай Эрнестину Ласси предупреждением».

Глава 16

Покусывая губы, Ефимия нервно прохаживалась вдоль боскета. За прошедшие полчаса она успела досконально изучить каждый бутон, каждый пожухлый листик. Если Идрис задержится еще немного, девушка пересчитает песчинки.

Какого труда ей стоило вырваться на прогулку одной, не попасться никому на глаза! Если кто-то застанет ее возле боскета, сразу поймет, Ефимия не просто дышит воздухом, а ждет кого-то.

А вдруг граф Лемар не придет? Вдруг он не разгадал посланный ему ребус?

Ефимия остановилась и вытерла вспотевшие ладони о юбку. Она сама не своя, с прошлого вечера не способна сосредоточиться. Вот и сегодня на занятиях позорно перепутала персону «грата» и «нон грата».

Тот поцелуй… Зачем, зачем Ленар ее поцеловал? Создатель, из Ефимии словно душу высосали! Его губы, его дыхание – способна ли она думать о чем-нибудь другом? Тогда, вырвавшись из кабинета, Ефимия всю дорогу бежала. Она задыхалась до рези в ребрах. А после… После мечтала о нем.

Серые глаза, теплые губы, линия подбородка, скулы – все по отдельности вызывало душевный трепет, заставляло сердце биться чаще, разливая по телу живительное тепло, но все вместе… Ленар Горзен по-прежнему оставался первым министром, возможным виновником гибели отца. Ефимия горько усмехнулась. Возможным! Ну вот, она поддалась чарам Ленара и начала сомневаться.