Мне нужно твое «да»

– Помнится, вы обязали меня докладывать о каждом вздохе участниц отбора. К сожалению, пока мне не удалось подслушать ничего серьезного…

– И вы ради этого ночью пришли ко мне? – изумился Ленар.

По лицу Ефимии пробежала тень. А еще мимолетное чувство иного рода, которое он не успел уловить.

Девушка стиснула пальцы на коленях и, глядя в стену прямо перед собой, ответила:

– Ночью безопаснее. Не хочу, чтобы меня видели…

Она запнулась и с легкой ноткой презрения продолжила:

– Здесь.

Ленар покачал головой:

– Боюсь, так вы привлекли еще больше внимания.

Глаза Ефимии вспыхнули. Она резко вскочила и подалась вперед, заставив графа инстинктивно отшатнуться. Пальцы Ефимии сжались в кулаки. Ленару показалось, сейчас она его ударит, вцепится в лицо, как тогда, в первый раз, но девушка пересилила себя. В последний раз испепелив врага небесным огнем глаз, она отступила. Пальцы неохотно разжались, руки скользнули вдоль тела.

– Только если милорд станет распространять гнусные слухи. – Голос Ефимии звучал глухо – сказывались сдерживаемые эмоции. – Никто другой в здравой памяти не поверит, будто я могла прийти к вам на свидание. Особенно после чаепития у его величества.

Именно так, нужно говорить спокойно, с позиции равного. И сделать все, чтобы Ленар Горзен поверил, будто на том листке бумаги есть что-то стоящее, подписал заветный допуск.

– Чаепития? – Ленар сложил губы буквой «о» и одобрительно кивнул. – Что ж, поздравляю!

Ефимия нахмурилась и изумленно уточнила:

– Как, это не вы? Вы не знали?

До последнего момента она была убеждена, что именно первый министр все подстроил, однако его удивление выглядело искренним. Ленар даже языком цокнул. Выходит, император выбрал ее сам. Подумать только! Поневоле вспомнишь о злобном шипении тетки, утверждавшей, будто в Ефимии все слишком: и рост, и глаза, и волосы. И задумаешься о словах императрицы-матери при первом знакомстве. Может, это ее рук дело?

– Нет. Увы, сегодня мне не до отбора. Так вот за что вы жаждали меня поблагодарить! – вдруг осенило его.

– За что же еще! – вновь сверкнула глазами девушка и медленно опустилась в кресло. – Явно не за прочие ваши поступки.

В кабинете ненадолго воцарилось молчание.

– Да, этак мы ни до чего не договоримся! – сокрушенно вздохнул граф и, обойдя Ефимию, устроился за столом.

Взгляд его упал на одинокий белый прямоугольник – донесение Ефимии. Ленар задумчиво поднял его, развернул. Девушка затаила дыхание, напряглась и невольно подалась вперед, прожигая глазами пальцы графа. Разумеется, он заметил и все понял. Губы Ленара тронула легкая усмешка. Он разгладил лист и в упор посмотрел на Ефимию:

– Мне это читать?

– Нет.

Раздосадованная девушка отвернулась. Ее план провалился. Ожидаемо. Глупо было надеяться, что накопившаяся за день усталость и напор ночной гостьи сломят первого министра. В итоге Ефимия сделала только хуже. На месте Ленара она позвала бы слугу и с позором водворила ее обратно в крыло претенденток, а наутро вышвырнула из дворца. Для снятия с конкурса и предлога бы искать не пришлось: девушка сама наведалась к мужчине ночью. Как, с какими целями, уже неважно. Однако у Ленара были иные планы на ее счет, иначе почему колокольчик до сих пор молчал?

– Блеф и интриги не для новичков, миледи. – Да, безусловно, он мог ее наказать, только не понимал прелести победы над слабым. – Чем вы хотели заниматься, какие планы строили до того, как начали меня ненавидеть? Или уже в детстве сшили куклу, назвали ее моим именем и щедро пичкали иголками?

Ефимия виском ощущала его тяжелый взгляд, но не могла заставить себя обернуться. Внезапно стало стыдно, до слез.

– Нет, – только и смогла выдавить она.

Как ему все объяснить, да и стоит ли? Ленару не понять противоречивых чувств, раздиравших ее душу. Она не ненавидела его. О, тут было все гораздо сложнее! Ефимия мечтала поквитаться за родных и одновременно страшилась минуты, когда сердце графа перестанет биться. Вовсе не из-за неизбежной расплаты – из-за того, что больше никогда его не увидит. Она презирала себя, но и сегодня, рискуя репутацией, пришла не только ради глупого блефа – чтобы в последний раз посмотреть на него и выкинуть из головы. Убедиться, что он мерзкое, корыстное существо. Одним словом, первый министр. И вот Ефимия пришла… Стало только хуже.

Ефимия уронила голову на руки. От резкого движения наспех заколотые волосы рассыпались по плечам. Плечи дрогнули и поникли. Однако девушка не плакала. Стиснув ткань домашнего платья, она гадала, как исправить и без того патовую ситуацию.

– Ну, и кто вас науськал? Мать?

Ленар в упор смотрел на гостью, не зная, как с ней поступить. Падавшая на бровь, щекотавшая губы прядь мозолила взгляд. До зуда в пальцах хотелось встать и поправить ее. И граф не стал отказывать себе в маленьком удовольствии. Памятуя прошлый опыт, он действовал максимально медленно и осторожно, однако Ефимия все равно отшатнулась. Спасибо, не ударила.

– Милорд?

В глазах ее застыл страх. И что-то еще.