Мне сказали прийти одной

Я очень многого ждала от этой встречи. Прошлым вечером я позвонила бывшему приближенному Заркави, который выбрал мне абайю, чтобы расспросить его о «видеобратьях». Он сказал, что один из этих людей может быть опасен. Для безопасности мы с Майклом попросили одного иорданца по имени Марван сопровождать нас. Марван был журналистом-фрилансером и занимался изучением джихадистских организаций. Иногда мы ссылались на него как на эксперта в наших статьях. Несколько раз я с ним встречалась. Также я попросила нашего водителя Абу Данью, который происходил из большой и хорошо известной иорданской семьи, пройти с нами внутрь дома.

На всякий случай я также составила список всех салафитских шейхов и лидеров, которые могли бы поручиться за нас в случае опасности, как уже делала это раньше. Но на этот раз, так как мы с Майклом вместе шли на интервью, я взяла список с собой.

Мы подъехали к дому, и я надела никаб так, чтобы он прикрывал рот и голову и видны были только мои глаза. Мы вышли из машины и постучали в дверь в глухой стене. Дверь открылась, за ней был маленький садик. Мужчина в очках ждал нас у входа в дом.

– Ас’салям алейкум, – сказали мы, приветствуя его.

– Ва’алейкум ас’салям, – ответил он.

Мы прошли за ним внутрь и попали в комнату, где стояли диваны и телевизор. Там стоял другой мужчина с черными волосами, длинной черной бородой и злыми голубыми глазами.

– Это мой друг – шейх, – сказал мужчина в очках.

Мы с Майклом поздоровались.

– Это она – мусульманка из Марокко? – спросил мужчина со злыми глазами по-арабски.

– Да, шейх, это я, – ответила я.

– А он? – злобный мужчина посмотрел на Майкла и по-арабски спросил: – А он американец?

– Да, он американец, – ответил мужчина в очках.

Злобный начал улыбаться. Он посмотрел на Майкла, а потом сказал по-арабски:

– Давайте его похитим, убьем и снимем об этом видео.

Рядом со мной Майкл улыбался и кивал.

– Шукран, шукран, – повторял он.

Мы все посмотрели на Майкла, и даже выражение на лице злобного мужчины изменилось.

– Почему он говорит «спасибо»? – спросил он.

Я решила не говорить Майклу, за что он только что поблагодарил этих мужчин. Вместо этого я начала по-арабски спорить с ними.

– Прежде чем вы убьете его, вам придется убить меня, – сказала я настолько громко и серьезно, насколько смогла.

Я так тяжело дышала, что тонкая занавеска, закрывающая рот и нос, колебалась вверх-вниз. Я сказала, что мы пришли как гости и находимся под защитой важных людей, известных в джихадистских кругах. Я назвала имена этих людей.

– Почему ты говоришь с ними так невежливо? – спросил Майкл. – Они оба так приветствуют нас и так нам улыбаются!

Мужчины пошептались друг с другом, а потом тот, что в очках, выдал образчик джихадистского этикета: хозяин дома должен согласиться на убийство Майкла до того, как оно, Божией милостью, осуществится. Мужчина в очках сказал, что мы в его доме и он не позволит убивать Майкла здесь. Тут заговорил Марван, сказав, что Майкл под его защитой и что он не позволит перерезать ему горло.

После нескольких напряженных минут мы все сели. Я заметила, что жена хозяина вышла из-за угла и встала так, чтобы ее могла видеть только я. Мы вежливо поприветствовали друг друга.

Ради безопасности я решила делать все так быстро, как только мы могли. Я задала несколько основных вопросов, например о том, где они берут свои фильмы и сколько дисков распространяют. Майкл пытался расспрашивать о деталях, но я сказала, что нам надо спешить, потому что у нас назначена еще одна встреча.

Мужчина в очках объяснил, что они получают видеозаписи на флешках из Ирака и записывают их на DVD, которые потом распространяют в основном в Зарке. Отсюда их диски уже находят путь в другие города.

– Вы их продаете? – спросила я.

– Нет-нет, мы раздаем их бесплатно, – ответил он.

Вся работа финансировалась с помощью частных пожертвований, но жертвователей он отказался назвать.

Тут наш хозяин извинился, сказав, что его зовет жена. Вернувшись, он сказал мне, что она хочет видеть меня.

– Но я уже поздоровалась с ней, – ответила я.

– Нет, она хочет принять вас в другой комнате.

Мне вовсе не хотелось оставлять Майкла одного.

– Но все в порядке, – сказала я. – Мне очень удобно и в этой комнате.

– Вы не понимаете, – настаивал мужчина в очках. – У нас в доме есть свои правила, и она хочет, чтобы вы сидели с ней там, где сидят женщины.

Не видя другого способа выкрутиться, я сказала, что пойду к ней через несколько минут. Мы спросили, не давали ли они видеозаписи живущим по соседству молодым людям, которые потом отправились в Ирак.

– Одного из них я знал лично, – сказал хозяин.

Тут заворчал его злобный друг:

– Они все моджахеды, маша’Аллах! Они уехали в Ирак убивать злобных американцев, таких как твой друг, продавших Ирак еще более злобным шиитам, которые пытают наших братьев и насилуют наших сестер!

– Шейх, мой коллега – один из журналистов, которые писали о пытках, учиненных шиитскими боевиками, – сказала я. – Наша газета напечатала много статей об этом и о тюрьмах ЦРУ, где пытают людей.