Множество жизней Мейзи Дэй

Шагая по пятам за собственной тенью, мы спускаемся с моста и поворачиваем за угол. Металлическая ограда вдоль железнодорожных путей местами погнута или сломана, прутья раздвинуты. Это всё мальчишки-подростки, которые гоняют ночью по этой улице на велосипедах. Я иногда наблюдаю за ними из окна своей комнаты, когда мне уже полагается спать. Выключив свет, я вижу в свете уличных фонарей, как они пробираются через ограду, подкладывают на пути разные предметы и ждут, пока пройдёт поезд и расплющит эти вещи о рельсы.

Если бы не железная дорога, от нашего дома до магазина можно было бы дойти всего за пару минут – достаточно пролезть в щель в изгороди нашего заднего двора.

– Не понимаю, почему мама не разрешает мне ходить в магазин одной, – жалуюсь я, пока мы шагаем мимо аптеки в самом начале длинного ряда магазинов. – Мне ведь уже десять лет!

Лили смеётся:

– Меня мама не пускала одну за покупками, пока я не пошла в старшие классы. Зато потом стала гонять меня туда по любому поводу – как только у нас заканчивалось молоко или ещё что-нибудь. Поэтому считай, что тебе повезло.

Возле магазинов болтаются двое мальчишек со своими велосипедами. Мы проходим мимо, и один из них, тот, что повыше, с эмблемой манчестерского футбольного клуба на майке, громко свистит нам вслед.

– Эй, красотуля, – говорит он Лили, подкатывая к нам на велике, – ну-ка улыбнись нам.

Лили не обращает на него внимания.

Угрюмо стиснув челюсти, парень направляет велосипед нам наперерез и перегораживает дорогу.

– Я же сказал тебе улыбнуться, – говорит он зло. – Оглохла, что ли?

Я искоса взглядываю на сестру. Мне почему-то не по себе, хотя я не могу толком объяснить, что меня напугало.

Лили притормаживает, недобро щурясь на мальчишку, потом растягивает губы в улыбке – фальшивой до невозможности. Но парень, похоже, принимает её за чистую монету, поскольку укатывает обратно к своему приятелю.

Лили хватает меня за руку и быстро тащит прочь. Парень на велосипеде негромко говорит что-то, чего я не понимаю.

Щёки Лили краснеют как от сильного жара.

– А что это значит? – спрашиваю я.

Парни у нас за спиной ржут как ненормальные.

– Не важно, – встряхивает головой Лили. – Всё равно не поймёшь.

Сколько же всего на свете, чего мне не понять! Наверное, даже в устройстве Вселенной разобраться проще, чем в людях.

Мы подходим к «Продуктовой лавке Кумара». Лили распахивает дверь, и колокольчик над дверью звонко возвещает о нашем прибытии.

– Как поживаете, девочки? – спрашивает миссис Кумар, когда мы заходим внутрь. Она возится возле большого холодильника со стеклянной дверцей, переставляя в него напитки из ящика. Её ярко-красное сари заколото на плече булавкой. Она распрямляет спину, отряхивая себя ладонями спереди. – Чем могу вам помочь сегодня?

– Нам нужны бумажные тарелки, – отвечает Лили, оглядывая ближайшие полки. – Они у вас есть?

Миссис Кумар кивает куда-то в глубь магазина.

– Да, вон там, – говорит она. – Вторая полка справа. Сразу за пакетами для мусора.

Я плетусь за Лили, которая уверенно топает по проходу, не глядя на разложенные на стеллажах шоколадные батончики. Я уже чувствую, что опять немного проголодалась, и вспоминаю горы еды на обеденном столе у нас на кухне. Вот уж мы наедимся, когда мой праздник наконец начнётся.

Лили берёт с полки упаковку картонных тарелочек и возвращается к кассе.

– Подожди-ка, – говорю я, указывая на стеллаж, где выставлены бутылки с прохладительными напитками. – Разве мама не велела нам купить ещё что-нибудь попить?

– У мамы в холодильнике целые тонны любого питья, – качает головой Лили. – И сказала она это только ради того, чтобы ты перестала ныть, что меня посылают в магазин вместе с тобой.

Я не верю своим ушам. Мама мне соврала?! В мой день рождения?!

– Да ладно тебе, – говорит Лили, видя мою расстроенную физиономию, и достаёт из кошелька двадцатифунтовую банкноту. – Зато я смогу оставить себе сдачу и доложить её к тем деньгам, которые мне понадобятся на сведение татуировки.

Мне бы стоило порадоваться за Лили, но я никак не могу удержаться от досады. Хорошо бы все вокруг уже перестали обращаться со мной как с ребёнком.

Лили выкладывает упаковку тарелок на прилавок. Миссис Кумар берёт её и проводит по этикетке сканером.

– Пакет нужен? – спрашивает она.

– Да, будьте добры.

Миссис Кумар вытягивает из-под прилавка полиэтиленовый пакет и суёт в него тарелки.

– Всего выходит два пятьдесят, – говорит она, подавая пакет Лили. – Вы что, пикник затеяли, что вам понадобились бумажные тарелки? Что ж, погодка сегодня самое то.

– Нет, – мотает головой Лили. – У Мейзи сегодня день рождения, и мы устраиваем праздник в саду.

Привычная улыбка на лице миссис Кумар становится ещё шире.

– С днём рождения, Мейзи! – поздравляет она меня.

Я только краснею, не говоря ни слова. Зачем Лили понадобилось так меня смущать?

У стойки рядом с прилавком привязаны воздушные шарики – красный, синий, розовый, фиолетовый и золотой. Они мягко покачиваются на своих разноцветных верёвочках в струе воздуха, дующей из кондиционера.

Миссис Кумар наклоняется через прилавок и отвязывает один из них.