Моби Дик

When, at last, his mind seemed made up touching the character of his bedfellow, and he became, as it were, reconciled to the fact; he jumped out upon the floor, and by certain signs and sounds gave me to understand that, if it pleased me, he would dress first and then leave me to dress afterwards, leaving the whole apartment to myself.	Когда же наконец он, видимо, пришел к определенному выводу о том, что представляет собой его сосед по постели, и как будто бы смирился с существующим положением вещей, он спрыгнул на пол и дал мне жестами и возгласами понять, что готов, если мне так больше нравится, одеваться первым и оставить меня затем в одиночестве, уступив комнату полностью в мое распоряжение.
Thinks I, Queequeg, under the circumstances, this is a very civilized overture; but, the truth is, these savages have an innate sense of delicacy, say what you will; it is marvellous how essentially polite they are.	Ну, Квикег, думаю я, при данных обстоятельствах это в высшей степени культурное начало. Да ведь, по правде говоря, как тут ни верти, а дикарям вообще свойственна некоторая врожденная деликатность; удивления достойно, насколько вежливы они по своей природе.
I pay this particular compliment to Queequeg, because he treated me with so much civility and consideration, while I was guilty of great rudeness; staring at him from the bed, and watching all his toilette motions; for the time my curiosity getting the better of my breeding.	Я с такой похвалой отзываюсь о Квикеге просто потому, что он проявил немало учтивости и предупредительности, в то время как я повинен был в грубой бестактности: лежа в постели, я разглядывал его, внимательно следя за всеми стадиями его туалета - на сей раз любопытство взяло верх над моей благовоспитанностью.
Nevertheless, a man like Queequeg you don't see every day, he and his ways were well worth unusual regarding.	Ведь такого человека, как Квикег, не каждый день увидишь - и сам он, и его повадки заслуживают самого внимательного рассмотрения.
He commenced dressing at top by donning his beaver hat, a very tall one, by the by, and then-still minus his trowsers-he hunted up his boots.	К одеванию он приступил сверху, водрузив на макушку свою бобровую шапку - надо сказать, весьма высокую, - а затем, все еще без брюк, стал шарить по полу в поисках башмаков.
What under the heavens he did it for, I cannot tell, but his next movement was to crush himself-boots in hand, and hat on-under the bed; when, from sundry violent gaspings and strainings, I inferred he was hard at work booting himself; though by no law of propriety that I ever heard of, is any man required to be private when putting on his boots.	Для чего это делалось, я, клянусь богом, не знаю, но в следующий момент он - в бобровой шапке и с башмаками в руке - очутился под кроватью, где, насколько я мог судить по его прерывистому дыханию и надсадному кряхтенью, он стал старательно натягивать башмаки на ноги, хотя никакими законами благопристойности не предусмотрено, чтобы человек должен был обуваться в уединении.
But Queequeg, do you see, was a creature in the transition stage-neither caterpillar nor butterfly.	Но, понимаете ли, Квикег был существом в промежуточной стадии - ни гусеница, ни бабочка.
He was just enough civilized to show off his outlandishness in the strangest possible manners.	Он был цивилизован ровно настолько, чтобы всевозможными невероятными способами выставлять напоказ свою дикость.
His education was not yet completed.	Образование его еще не было завершено.
He was an undergraduate.	Он еще только учился.