Моби Дик

But who could show a cheek like Queequeg? which, barred with various tints, seemed like the Andes' western slope, to show forth in one array, contrasting climates, zone by zone.	Но кто мог бы похвастаться такими щеками, как Квикег, чья рожа, исполосованная разноцветными линиями, казалось, подобно западному склону Анд, украшена была в одном замысловатом узоре всеми климатическими зонами?
"Grub, ho!" now cried the landlord, flinging open a door, and in we went to breakfast.	- Эге-гей! Еда готова! - возгласил наконец хозяин, распахнув дверь, и мы проследовали в соседнюю комнату к завтраку.
They say that men who have seen the world, thereby become quite at ease in manner, quite self-possessed in company.	Г оворят, что люди, повидавшие свет, отличаются непринужденностью манер и не теряются в любом обществе.
Not always, though: Ledyard, the great New England traveller, and Mungo Park, the Scotch one; of all men, they possessed the least assurance in the parlor.	Но это отнюдь не всегда так: Ледьярд, великий путешественник из Новой Англии, и шотландец Мунго Парк, оба они в гостиных всегда совершенно тушевались.
But perhaps the mere crossing of Siberia in a sledge drawn by dogs as Ledyard did, or the taking a long solitary walk on an empty stomach, in the negro heart of Africa, which was the sum of poor Mungo's performances-this kind of travel, I say, may not be the very best mode of attaining a high social polish.	Быть может, путешествия по бескрайней Сибири в санях, запряженных собаками, вроде того, какое совершил Ледьярд, или продолжительные прогулки натощак и в одиночестве к сердцу черной Африки, к чему, собственно, сводились все достижения бедного Мунго, быть может, говорю я, подобные подвиги не являются лучшим способом приобретения светского лоска.
Still, for the most part, that sort of thing is to be had anywhere.	Но все-таки лоск - это, в общем, не редкость.
These reflections just here are occasioned by the circumstance that after we were all seated at the table, and I was preparing to hear some good stories about whaling; to my no small surprise, nearly every man maintained a profound silence.	Настоящие рассуждения вызваны следующим обстоятельством: когда все мы уселись за стол и я приготовился услышать боевые рассказы о китобойном промысле, оказалось, к немалому моему изумлению, что все присутствующие хранят глубокое молчание.
And not only that, but they looked embarrassed.	И мало того, у них даже вид был- какой-то смущенный.
Yes, here were a set of sea-dogs, many of whom without the slightest bashfulness had boarded great whales on the high seas-entire strangers to them-and duelled them dead without winking; and yet, here they sat at a social breakfast table-all of the same calling, all of kindred tastes-looking round as sheepishly at each other as though they had never been out of sight of some sheepfold among the Green Mountains.	Да, да! Вокруг меня сидели эти морские волки, из которых многие в открытом море без малейшего смущения брали на абордаж огромных китов -совершенно чужих и незнакомых - и, глазом не моргнув, вели с ними смертный бой до победного конца; а между тем здесь они сидели за общим завтраком - все люди одной профессии и сходных вкусов - и оглядывались друг на друга с такой робостью, словно никогда не покидали пределов овчарни на Зеленых горах.
A curious sight; these bashful bears, these timid warrior whalemen!	Удивительное зрелище - эти застенчивые медведи, эти робкие воины-китобои!
But as for Queequeg-why, Queequeg sat there among them-at the head of the table, too, it so chanced; as cool as an icicle.	Но возвращаюсь к моему Квикегу - а Квикег сидел среди них и, по воле случая, даже во главе стола, невозмутим и холоден, как сосулька.