Мобилизованное Средневековье. Том 1. Медиевализм и национальная идеология в Центрально-Восточной Европе и на Балканах

Утверждение в рамках национального нарратива и широкая популяризация гипотетической Дуваньской коронации 925 г. рано или поздно должны были привести к артикуляции роли Дувна в качестве символического центра и места памяти. Толчком к этому послужило стремление хорватских интеллектуалов и общественных деятелей торжественно отметить тысячелетие Хорватского королевства. Хотя тысячелетний юбилей коронации приходился на 1925 год, уже в 1906 г. патриотическая и культурно-просветительская организация «Общество братьев Хорватского дракона», заместителем председателя которой был В. Дежелич, выступило с инициативой тщательной подготовки будущего празднования, поддержанного затем церковью и видными представителями общественности[705]. К числу наиболее громких инициатив, связанных с предстоящим юбилеем, несомненно, следует отнести идею дуваньского архипресвитера Мийо Чуича возвести в Дувно в ознаменование 1000-летнего юбилея коронации Томислава памятный архитектурный комплекс, который бы состоял из базилики и так называемого Томиславова дома. Идея М. Чуича, впервые высказанная им в 1917 г., получила горячую поддержку в хорватском обществе, и вскоре в Дувно стараниями посвятившего себя этому делу священника, возглавившего соответствующий комитет, началась подготовка к строительству. Сбор средств на строительство архитектурного комплекса в какой-то степени стал общенациональным и общегосударственным делом: наряду с жителями Хорватии, значительный вклад в финансирование постройки внесли правитель Королевства сербов, хорватов и словенцев Александр Карагеоргиевич и представители зарубежной, прежде всего американской, хорватской диаспоры[706]. Проект величественной базилики с прилегающими монастырскими зданиями вскоре выполнил загребский архитектор Степан Подгорский, однако строительство началось не сразу, а только в сам год юбилея, и продолжалось вплоть до 1939 г. Базилика, воздвигнутая в стиле средневековых романских соборов с большим куполом и колокольней, была освящена в 1940 г. и посвящена почитаемому хорватскому святому Николе Тавеличу. Храм стал не только несомненной архитектурной доминантой Дувна, но и одним из наиболее ярких рукотворных национальных символов региона[707].

Медиевальные поиски западных славян второй половины XIX — начала XX века. Польша

Чешские, словацкие и польские земли в конце XIX — начале XX в. оставались в составе Австро-Венгерской, Российской и Германской империй. Среди западных славян происходил рост национального самосознания, что в основном было связано с развитием языка, культуры, манифестацией единых традиций и обычаев, формированием элементов гражданской культуры (общественные организации, участие в социально-политических процессах и т. д.). Народы больше обращались к своей недавней истории (тем более что в ней были славные примеры борьбы за свободу, такие как «Весна народов» 1848 г., Польское (Ноябрьское) восстание 1830–1831 гг. и т. д.). В несколько меньшей степени, но были востребованы и медиевальные образы, в которых воплощалась память о славных веках независимости и процветания средневековых королевств Чехии и Польши.

Областью, в которой оказался задействован медиевализм, стало формирование ментального, понятного каждому образа нации. «Мы — поляки», «Мы — чехи» — в каких символах и образах должен воплощаться, визуализироваться подобный девиз? Ответ на этот вопрос стремилась дать прежде всего национальная культура — архитектура, литература, искусство, монументальная политика, музейное дело, культура повседневности, стереотипы экзо- и эндоидентичности, праздники и коммеморации и т. д. Процессы шли непросто, мешали разобщенность народов, отсутствие своего государства, цензурная политика имперских властей, справедливо видевших в чрезмерном увлечении национальными идеями угрозу для своего могущества. Тем не менее именно во второй половине XIX — начале XX в. западные славяне преуспели в создании картины своего национального мира, целой системы образов и их визуализации. Ее формы были весьма обильны и разнообразны, мы не ставим перед собой задачу каталогизировать все случаи проявления медиевализма в национальных культурах указанного периода, но на ряде примеров попытаемся продемонстрировать основные тенденции развития этого феномена.