Мобилизованное Средневековье. Том 1. Медиевализм и национальная идеология в Центрально-Восточной Европе и на Балканах

Во время Второй мировой войны поляки спасли полотно от немецких захватчиков, которые позиционировали себя наследниками рыцарей Тевтонского ордена и мечтали уничтожить картину, показывающую проигрыш их кумиров. Поляки спрятали картину в ящик и вывезли в Люблин, поместив ящик в одно из помещений музея. Когда немцы потребовали здание Люблинского музея для своих нужд, то ящик с картиной был закопан в нескольких километрах от города. За предоставление сведений о нахождении полотна предлагались огромные деньги, но место его хранения так и не было рассекречено.

Еще одна интересная тема в творчестве Матейко — это обращение к сюжетам, связанным с историей средневековой Руси. Здесь он отдает предпочтение эпохе Ивана Грозного. В 1872 г. художник пишет полотно «Стефан Баторий под Псковом» (Королевский замок, Варшава). На этот раз художник выражает свою мысль не через батальный жанр, картина носит скорее историко-бытовой характер.

Сюжет, запечатленный на полотне, показывает события, произошедшие в ходе Ливонской войны после осады Пскова войсками польского короля Стефана Батория. Русское посольство обращается к полякам с целью заключения мира. В истории такого события не было, но, показав коленопреклоненных послов Ивана Грозного перед Стефаном Баторием, художник тем самым говорит о необходимости не только вспоминать великое прошлое, но и действовать. Живописец понимает, что после разгрома восстания 1863 г. в искусстве можно использовать только аллюзии, а не открытые призывы.

В 1875 г. Матейко пишет еще одну картину, связанную с эпохой Ивана Грозного. На этот раз сам русский царь стал одним из героев полотна. Он изображен во главе шествия к месту казни своих жертв. Если картина «Стефан Баторий под Псковом» и имела множество исторических неточностей, но была благосклонно принята не только международной, но и российской художественной элитой, то эта картина вызвала яростные нападки в печати из-за трактовки образа и эпохи Ивана Грозного. Сразу же после представления картины публике рецензент журнала «Всемирная иллюстрация» писал о ней следующее: «…читая на этикете „Иоанн Грозный“, русский созерцатель картины Матейко готов не раз допустить, что изображенная личность вовсе не царь Московский, издатель Судебника, а государь какой-либо другой страны. Очевидно, художник не мог отрешиться от польщизны…»[721].

Матейко создает не только большеформатные исторические полотна, но и портреты деятелей прошлого (к примеру, серия «Портреты королей и князей Польши»)[722]. Среди них — были властители Средневековья: Ядвига, Владислав Ягайло, Сигизмунд Старый и др. Традиция создания идеализированных портретов правителей прошлого существовала задолго до XIX в. К примеру, итальянский художник Марчелло Баччарелли (1731–1818), работавший в Польше, еще во второй половине XVIII в. создал серию портретов польских королей для Варшавского замка. Среди них — изображения Болеслава I, Казимира III, Ядвиги и др.

Как отмечалось выше, Польша во второй половине XIX в. все еще была разделена между Пруссией, Австрией и Россией. Раздел Польши отражался и на терминологической характеристике польской живописной школы того времени. Так, произведения Матейко часто экспонировались на Международных выставках в австрийском разделе, а его картины в публикациях того времени анализировали в рамках австрийской школы живописи. К примеру, в художественном разделе Международной выставки 1878 г., состоявшейся в Париже, по мнению прессы, «наиболее интересно были представлены австрийцы, среди которых доминировали славянские художники Я. Матейко (картина „Люблинская уния“) и Я. Чермак (картина „Возвращение герцеговинцев на родину“)»[723].

В России часть Польши, вошедшую в состав империи, сначала называли «Царство Польское», а с 1867 по 1917 г. — «Привислинский край». Второе название больше подчеркивало русификацию территории. И в российской либерально-буржуазной печати живописца Матейко нередко относили к мастерам привислинской школы. К примеру, рецензент «Всемирной иллюстрации» в 1875 г. анонсировал Яна Алоизия Матейко как «талантливейшего из представителей привислинской живописи»[724].

Но демократические критики называли Матейко представителем польской школы. В. В. Стасов, рассуждая о значении художника, писал следующее: «…национальная школа, сложившаяся в последнее время, — польская. До сих пор художники этой народности были разбросаны по разным краям Европы, но у них есть теперь такой могучий глава и такой художественный центр, которые не могут не притянуть к себе все эти разъединенные силы. Глава этот — живописец Матейко, центр этот — Краков»[725]. Следует сказать, что исторический жанр, в том числе и воспевающий Средневековье, для многих славянских художников становится одним из проявлений формирования национальных школ живописи.