Читаем Мобилизованное Средневековье. Том 1. Медиевализм и национальная идеология в Центрально-Восточной Европе и на Балканах полностью

Что касается репрезентации истории славянских стран западнобалканского региона в школьных учебниках, то мы видим характерное для югославской историографии стремление привязать средневековые славянские государства к республикам, входившим в состав Социалистической Федеративной Республики Югославия. При этом упоминания удостаивались также держава Само, Великая Моравия, Карантания, Неретвлянское княжество, Захумье, Травунское княжество, но отсутствовали сюжеты из истории Блатенского (Паннонского) княжества. Отметим, что названия разделов, посвященных истории славянских стран региона, довольно красноречивы и заметно различаются в учебниках исследуемых стран:

• Босния — «Славянские государства Юго-Восточной Европы»[1058];

• Македония — «Восточная Европа»[1059];

• Сербия — «Славянский мир»[1060].


Необходимо уточнить, что при всем разнообразии названий разделов все они, включая «Восточную Европу» в случае Македонии, рассматривают исключительно историю славянских стран от Руси и Польши, до Сербии и Болгарии. Как следствие, в соответствующие разделы не включены многие неславянские страны, например Венгрия и Румыния. В сербских учебниках в разделе «Славянский мир» дается очень подробное описании истории Руси, включая монгольское нашествие и другие ключевые сюжеты[1061]. Отметим также актуализацию темы славянской взаимности[1062].

В рамках традиционной для региона темы «Борьба за историческое наследие» фигурирует Дубровницкая республика, на историю которой в рассматриваемом регионе активно «претендуют» Сербия и Босния, помимо Хорватии (на территории которой и находится Дубровник), а также Черногории. Интерес к наследию Республики Св. Влаха очевиден: Дубровницкая республика воспринимается на постюгославском пространстве как один из самых успешных примеров славянской государственности[1063]. Крайне показательна цитата из боснийского учебника: «Дубровницкая республика для Боснии — как Швейцария для современной Европы»[1064], и фраза из сербского учебника: «Для сербского средневекового государства Дубровник имел такое же значение, которое имеет Швейцария для современного мира»[1065]. Претендуя на причастность к наследию Республики Св. Влаха, сербские учебники подчеркивают «сербскость» республики[1066], а боснийские — особые контакты Дубровницкой республики с Боснией[1067].

Еще одним неотъемлемым сюжетом школьного курса истории в странах западнобалканского региона является рассказ «о других», то есть неславянская история для славянских стран региона (Босния и Герцеговина, Македония, Сербия и Черногория) и история славян для Албании и Косово. Учебники Македонии и Сербии по-разному рассказывают об истории албанцев. В македонских учебниках содержится подробное описание истории албанцев и албанской государственности[1068], тогда как в сербских учебниках единственное упоминание об албанцах относится к Скандербегу[1069] в главе «Прекращение государственной самостоятельности Балканских стран»[1070]. Отметим, что такая интерпретация албанской истории в современных сербских учебниках является отказом от югославской традиции, которая трактовала Скандербега едва ли не как персонажа сербского героического пантеона[1071]. В случае Боснии, однако, небольшой раздел учебника также отведен истории влахов[1072].

В албанских учебниках акцент делается на вторжение славян на Балканский полуостров и отдельно подчеркивается их воинственность; в частности раздел, посвященный данному сюжету в косовском учебнике, озаглавлен «Древние славяне и их вторжение»[1073] и повествует о появлении славян в Косово в IX в.[1074] Отметим, что истории соседних государств посвящены не только вышеупомянутые главы, но и отдельные атласы, используемые в педагогическом процессе[1075].

Отечественной истории в национальных учебниках отводится в среднем от четверти до трети всего раздела, посвященного Средним векам. Наибольшее внимание уделяется национальным героям и зарождению средневековой государственности: для славянских стран это мотив обретения родины, а в случае Косово и Албании подчеркивается их автохтонность. Несколько особняком стоит Македония, где точкой отсчета является античное Македонское царство[1076], и Румыния с ее концептом «латинскости».

Национальные герои стран региона немногочисленны:

• Албания: Скандербег;

• Болгария: Борис I, Симеон Великий[1077];

• Босния: Котроманичи и в особенности Твртко I[1078];

• Косово: Скандербег;

• Македония: королевич Марко[1079], Скандербег;

• Румыния: Михай Храбрый и Влад Цепеш[1080];

• Сербия: Неманичи[1081] и герои косовского цикла.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Советский век
Советский век

О чем книга «Советский век»? (Вызывающее название, на Западе Левину за него досталось.) Это книга о советской школе политики. О советском типе властвования, возникшем спонтанно (взятием лидерской ответственности за гибнущую страну) - и сумевшем закрепиться в истории, но дорогой ценой.Это практикум советской политики в ее реальном - историческом - контексте. Ленин, Косыгин или Андропов актуальны для историка как действующие политики - то удачливые, то нет, - что делает разбор их композиций актуальной для современника политучебой.Моше Левин начинает процесс реабилитации советского феномена - не в качестве цели, а в роли культурного навыка. Помимо прочего - политической библиотеки великих решений и прецедентов на будущее.Научный редактор доктор исторических наук, профессор А. П. Ненароков, Перевод с английского Владимира Новикова и Натальи КопелянскойВ работе над обложкой использован материал третьей книги Владимира Кричевского «БОРР: книга о забытом дизайнере дцатых и многом другом» в издании дизайн-студии «Самолет» и фрагмент статуи Свободы обелиска «Советская Конституция» Николая Андреева (1919 год)

Моше Левин

Политика
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное
1937. АнтиТеррор Сталина
1937. АнтиТеррор Сталина

Авторская аннотация:В книге историка А. Шубина «1937: "Антитеррор" Сталина» подробно анализируется «подковерная» политическая борьба в СССР в 30-е гг., которая вылилась в 1937 г. в широкомасштабный террор. Автор дает свое объяснение «загадки 1937 г.», взвешивает «за» и «против» в дискуссии о существовании антисталинского заговора, предлагает решение проблемы характера сталинского режима и других вопросов, которые вызывают сейчас острые дискуссии в публицистике и науке.Издательская аннотация:«Революция пожирает своих детей» — этот жестокий исторический закон не знает исключений. Поэтому в 1937 году не стоял вопрос «быть или не быть Большому Террору» — решалось лишь, насколько страшным и массовым он будет.Кого считать меньшим злом — Сталина или оппозицию, рвущуюся к власти? Привела бы победа заговорщиков к отказу от политических расправ? Или ценой безжалостной чистки Сталин остановил репрессии еще более масштабные, кровавые и беспощадные? И где граница между Террором и Антитеррором?Расследуя трагедию 1937 года, распутывая заскорузлые узлы прошлого, эта книга дает ответы на самые острые, самые «проклятые» и болезненные вопросы нашей истории.

Александр Владленович Шубин

Политика