Читаем Мобилизованное Средневековье. Том 1. Медиевализм и национальная идеология в Центрально-Восточной Европе и на Балканах полностью

История западноевропейского Средневековья преподается через привычные и для российского читателя сюжеты: франки, Арабский халифат, Византия, история церкви, крестовые походы, феодализм. Причем феодализм подается в его классической модели: рисунок феодальной лестницы, знакомые термины «феод», «сеньор» и «вассал», дополненные вполне очевидными примерами и иллюстрациями. Одно заметное отличие в выборе и качестве проработки средневековых сюжетов — это значительное преобладание истории Франции по сравнению с другими европейскими странами. История Англии и Германии, например, присутствует не во всех учебниках, а история Италии (представленная, например, историей итальянских городов-государств, а не исключительно Ренессансом) косвенно фигурирует только в албанских и македонских учебниках по истории, а именно в сюжетах, связанных с деятельностью Скандербега[1035], или в рамках описания экспансии Сицилии в XIII в.[1036]

Значительный раздел в школьных учебниках и атласах стран Западных Балкан посвящен истории Византии. Так, например, в сербских учебниках история Византии занимает одну четверть от объема всего материала, посвященного Средневековью[1037], а в случае Албании — около одной десятой[1038]. В этих разделах основное внимание уделяется взаимоотношениям Византии со странами региона, процессу христианизации, положению страны в составе империи и его последствиям для национальной культуры.

Частным случаем истории Византии стало появление в учебниках Боснии и Герцеговины раздела, связанного с «прониями», как особого характерного для Византии и стран Балканского полуострова варианта феодального владения[1039], в учебниках Косово об этом всего лишь упоминается[1040].

Что касается непосредственно истории региона, представленной в школьных учебниках анализируемых стран, то главной особенностью мы можем назвать включение в курс истории и тщательное изучение следующих тем: история Османской империи, а также история отдельной страны в контексте истории региона и истории соседних и других славянских стран. Разделы в учебниках, посвященные истории Османской империи, рассказывают ученикам о формировании, организации и военной силе османского общества, о прибытии османов на Балканы, об их завоеваниях, о роли ислама в культуре и развитии стран региона и о периоде нахождения стран региона под властью Порты. Делается акцент как на культурном взаимодействии и его последствиях, так и на борьбе с османским владычеством.

Зимой 2015/2016 г. вопрос о том, как называть период болгарской истории после завоевания османами Тырновского царства в 1393 г. вышел в Болгарии за рамки академического круга и стал предметом обсуждения политиков, журналистов и общественных деятелей[1041]. Отправной точкой широкой общественной дискуссии стала подготовка Министерством образования Болгарии новых школьных учебников и учебных программ, в которых вместо традиционного для Болгарии термина «турското робство», было использовано слово «сожительство» или «присутствие». Дискуссии с привлечением СМИ и ученых привели к отставке министра образования Т. Танева[1042].

Для наглядности мы приведем названия разделов, посвященных Османской империи в учебниках разных стран:

• Сербия: «Вторжение турок в Европу и Балканские государства»[1043];

• Косово: «Албанское сопротивление османскому вторжению»[1044];

• Македония: «Балканы и Македония под османской властью»[1045];

• Албания: «Османская империя на Балканах»[1046];

• Босния и Герцеговина: «Османское царство»[1047].


Вполне очевиден разброс от негативной оценки в сербском учебнике — «Вторжение турок в Европу и Балканские государства» — до нейтральной «Балканы и Македония под османской властью» и практически позитивной «Османская империя на Балканах» и «Османское царство» в случае Албании и Боснии и Герцеговины соответственно. Отдельно стоит упомянуть концепты жертвенности и защиты западной цивилизации в национальных учебниках Балканских государств, ставших «последней линией обороны от османов»[1048].

Ключевой для национальной мифологии стран Западных Балкан косовский миф[1049] также совершенно по-разному трактуется в учебниках стран региона:

• Албания: «Силы балканских христиан под командованием серба Лазаря ‹…› потерпели поражение»[1050];

• Босния и Герцеговина: «Поражение сербских феодалов»[1051];

• Косово: «Тяжелые потери», «Победа османов»[1052];

• Македония: сражение упоминается в контексте сербской истории[1053];

• Сербия: «Тяжелые потери обеих сторон», «Исход битвы неясен»[1054].


Мы наблюдаем большой разброс в оценке результатов битвы — от «поражения» в албанской и боснийской формулировках до «неясного исхода битвы» в сербской. Отметим, что лишь в сербских учебниках Косовской битве посвящен отдельный раздел[1055]; во всех остальных случаях данный сюжет трактуется либо в рамках истории сербской государственности[1056], либо как эпизод османского завоевания Балкан[1057].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Советский век
Советский век

О чем книга «Советский век»? (Вызывающее название, на Западе Левину за него досталось.) Это книга о советской школе политики. О советском типе властвования, возникшем спонтанно (взятием лидерской ответственности за гибнущую страну) - и сумевшем закрепиться в истории, но дорогой ценой.Это практикум советской политики в ее реальном - историческом - контексте. Ленин, Косыгин или Андропов актуальны для историка как действующие политики - то удачливые, то нет, - что делает разбор их композиций актуальной для современника политучебой.Моше Левин начинает процесс реабилитации советского феномена - не в качестве цели, а в роли культурного навыка. Помимо прочего - политической библиотеки великих решений и прецедентов на будущее.Научный редактор доктор исторических наук, профессор А. П. Ненароков, Перевод с английского Владимира Новикова и Натальи КопелянскойВ работе над обложкой использован материал третьей книги Владимира Кричевского «БОРР: книга о забытом дизайнере дцатых и многом другом» в издании дизайн-студии «Самолет» и фрагмент статуи Свободы обелиска «Советская Конституция» Николая Андреева (1919 год)

Моше Левин

Политика
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное
1937. АнтиТеррор Сталина
1937. АнтиТеррор Сталина

Авторская аннотация:В книге историка А. Шубина «1937: "Антитеррор" Сталина» подробно анализируется «подковерная» политическая борьба в СССР в 30-е гг., которая вылилась в 1937 г. в широкомасштабный террор. Автор дает свое объяснение «загадки 1937 г.», взвешивает «за» и «против» в дискуссии о существовании антисталинского заговора, предлагает решение проблемы характера сталинского режима и других вопросов, которые вызывают сейчас острые дискуссии в публицистике и науке.Издательская аннотация:«Революция пожирает своих детей» — этот жестокий исторический закон не знает исключений. Поэтому в 1937 году не стоял вопрос «быть или не быть Большому Террору» — решалось лишь, насколько страшным и массовым он будет.Кого считать меньшим злом — Сталина или оппозицию, рвущуюся к власти? Привела бы победа заговорщиков к отказу от политических расправ? Или ценой безжалостной чистки Сталин остановил репрессии еще более масштабные, кровавые и беспощадные? И где граница между Террором и Антитеррором?Расследуя трагедию 1937 года, распутывая заскорузлые узлы прошлого, эта книга дает ответы на самые острые, самые «проклятые» и болезненные вопросы нашей истории.

Александр Владленович Шубин

Политика